Опиум для народа. Религия как глобальный бизнес-проект

И Пилат решился на смелый ход. Он силой взял деньги из корвана — казны Храма. И на эти деньги провернул огромные строительные работы — обновил канализацию, водопровод построил, городские бани. Естественно, в Рим тут же полетели доносы и жалобы от первосвященников: «Мы все налоги заплатили, а Пилат из священной казны деньги забрал! Нецелевое расходование средств! Вор!» В Риме по этому поводу даже сенат заседал. Тогда Пилату удалось отвертеться. Ему было что ответить сенаторам: ребята, здесь по улицам говно течет, у меня завтра половина гарнизона с дизентерией сляжет; а зато я бани новые построил известного архитектора такого-то — просто загляденье бани вышли…

И сенаторы оправдали Пилата: «Бани важнее Храма!» А уж прилипло ли сколько-нибудь от этого ремонта к рукам Пилата, того мы не знаем. Может, и прилипло. Чиновники все одинаковы.

…Но сейчас повторить тот же трюк Пилату уже не удастся. В Риме тут же станет известно, что прокуратор опять взял из корвана кучу денег. «А зачем?» — тут же спросят сенаторы. Не ответишь же, что на заговор… Значит, надо подумать. Крепко подумать.

Главный лозунг Христа

Пилат жил в римской резиденции Иудеи — городе Кесарии. И лишь на праздник Пасхи на недельку традиционно приезжал в Иерусалим — привозил в Храм дары от римского императора. И как раз в самый его приезд, в четырехстах метрах (!) от резиденции Пилата случается вопиющее безобразие — некий молодой человек громит перед Храмом столы менял. Естественно, Пилату об этом становится известно мгновенно.

Туземцев Пилат не любит. Пилат отнюдь не либерал. Ему ничего не стоит отдать приказ римской кавалерии затоптать группку сектантов, слушающих на пригорке очередного пророка. Этих пророков в Иудее — как блох на паршивой собаке. И все агитируют против Рима. Вот как об этом пишет Библия: «…Незадолго перед сим явился Февда, выдавая себя за кого-то великого, и к нему пристало около четырехсот человек; но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли. После него во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались».

Почему же Пилат делает вид, что ничего не произошло? Почему не отдает приказ немедленно схватить мерзавца и тут же доставить его на личный суд? За такие дела по местным законам вообще-то смертная казнь положена, а выносить смертные приговоры — прерогатива римских властей. Туземцы этого права лишены.

А потому Пилат молчит, что странный молодой человек бросает интересный лозунг: «Отдайте кесарю кесарево!» Причем явно бросает его в расчете на уши прокуратора. И Пилат понимает, что демонстрация устроена лично для него. И против тех, кого он, государственный человек, всеми фибрами души ненавидит и презирает — фарисеев и саддукеев. Молчанию Пилата есть оправдание: прямых оскорблений кесарю не было, а в ваши туземные религиозные разборки я вмешиваться не хочу. Ведь вы же не просили меня о смертном приговоре смутьяну, правда, господа левиты? Действительно, господа левиты почему-то не просят смертного приговора для возмутителя спокойствия. Даже не схватили его. Чего это они стушевались?

А они боятся! Ведь для вынесения приговора Пилат может не полениться и потребовать личной встречи с Иисусом, дабы по римскому праву устроить справедливый суд. А фарисеи боятся этой встречи. Именно потому, что ее так хочет Иисус.

Информация к размышлению. Христос Иисус

Что знал к тому времени Пилат об Иисусе? Если даже и ничего не знал, то после скандала на площади наверняка затребовал сведения. И наверняка в свитках политической полиции сведений о Христе было немного. Пилат узнал, что Иисус (он же Иешуа, он же Назаретянин, он же Иегошуа) — профессиональный проповедник, обладающий определенной харизмой и пользующийся успехом у местной публики. Что проповедует он ессейскую ересь — нестяжательство и еще какую-то малопонятную римскому прокуратору ерунду. Что зелотов не поддерживает. Что по слухам, гуляющим в Галилее, настоящим отцом Иисуса был не престарелый плотник Иосиф, у которого уже висит на полшестого, а римский солдат Пандира… И здесь Пилат не мог не почувствовать легкого налета симпатии к проповеднику. Ведь он был не грязный иудей, а наполовину римлянин! Римлянин по отцу. Значит, почти римлянин…

Возможно, это было первой психологической ниточкой, связавшей Пилата и бродячего проповедника из Назарета.

Есть такая партия!

Итак, Иисус хочет встречи с Пилатом. Пусть даже его приведут к прокуратору на смертный суд. Зачем ему такой риск?