Опиумная война

Молодость усиливает красоту, подумалось Рин. Это фильтр, он маскирует недостатки и придает очарование даже заурядным чертам. Но красота без молодости опасна. Красота императрицы не требовала пухлых юных губ, румянца юных щек или нежности юной кожи. Ее красота могла порезать, как ограненный кристалл. Бессмертная красота.

Впоследствии Рин не могла описать, как была одета императрица. Она не помнила, говорила ли императрица и махала ли рукой в ее направлении. Рин не помнила, что делала императрица.

Она помнила только ее глаза, глубокие черные омуты, вызывающие удушье, прямо как глаза наставника Цзяна, но если Рин тонула в них, то ей и не нужен был воздух, пока она может смотреть в эти блестящие обсидиановые колодцы.

Она не могла отвернуться. Это казалось немыслимым.

И когда паланкин императрицы скрылся из вида, Рин ощутила странную боль в сердце.

Ради этой женщины она была готова разорвать на части целые королевства. Рин бы последовала за ней в ад. Вот настоящий правитель. Вот кому ей предназначено служить.

Глава 9

— Фан Рунин из Тикани, провинция Петух, — представилась Рин. — Кадет второго курса.

Клерк плюхнул печать академии рядом с ее именем в регистрационном свитке и протянул комплект из трех черных рубах кадета.

— Какая специальность?

— Наследие, — сообщила Рин. — Наставник Цзян Цзыя.

Клерк снова заглянул в свиток.

— Уверена?

— Еще как, — сказала Рин, и ее пульс участился. — Что-то случилось?

— Сейчас вернусь, — сказал клерк и скрылся в задней комнате.

Рин ждала у конторки, и с каждой минутой ей становилось все тревожнее. Неужели Цзян покинул академию? Его уволили? У него был нервный срыв? Его арестовали за хранение опиума на территории академии? Или вне территории?

Она вдруг вспомнила тот день, когда поступила в Синегард и ее заподозрили в обмане на экзамене. Не пожаловалась ли на нее семья Нэчжи за то, что избила его на турнире? Возможно ли подобное?

Наконец, клерк вернулся, на его лице было написано смущение.

— Прошу прощения, — сказал он, — но уже очень давно никто не выбирал Наследие. Мы даже не знаем, какого цвета должна быть твоя нарукавная повязка.

В конце концов из остатков ткани от формы первокурсников соорудили белую повязку.

Занятия начались на следующий день. После выбора Цзяна Рин все равно половину времени проводила с другими наставниками. Поскольку она единственная изучала Наследие, то вместе с кадетами Ирцзаха занималась также Стратегией и Лингвистикой. К своему неудовольствию, она обнаружила, что хотя она и не выбрала Медицину, второкурсникам все равно предстояло помучиться на обязательных занятиях по неотложной медицинской помощи у Энро. Место Истории заняла Дипломатия с наставником Йимом. Цзюнь по-прежнему не допускал ее к тренировкам в своем классе, но Рин изучала боевые искусства с оружием у Соннена.

После окончания утренних занятий Рин полдня проводила с Цзяном. Она взбегала по ступеням к саду Наследия. Время для встречи с наставником. Время получать ответы.

— Опиши, что мы изучаем, — попросил Цзян. — Что такое Наследие?

Рин вытаращила глаза. Она рассчитывала, что это Цзян ей расскажет.

Рин неоднократно пыталась уложить в голове, почему она выбрала Наследие, но не могла произнести ничего, кроме банальностей.

Все это было на уровне интуиции. Истина, которую она знала, но не могла никому объяснить. Рин выбрала Наследие потому, что Цзян обладает каким-то иным источником силы, реальным и загадочным. А Рин сама наткнулась на этот источник в день турнира. Ее пожирал огонь, мир стал красным, она потеряла контроль над собой, и спас ее человек, которого все в академии считали безумцем.

Она заглянула по ту сторону пелены и сойдет с ума, если не удовлетворит свое любопытство, не поймет, что случилось.

Но это не значит, что она имеет хоть малейшее представление о том, чем занимается.

— Странные явления, — ответила она. — Мы изучаем разные странности.

Цзян поднял бровь.

— Как красноречиво.

— Я не знаю, — сказала она. — Я здесь потому, что хотела учиться у вас. Из-за того, что случилось на Испытаниях. Я не знаю, во что ввязалась.

— Нет, знаешь. — Цзян поднял указательный палец и прикоснулся к ее переносице, как когда погасил бушевавшее в ней пламя. — Глубоко внутри, сама этого не осознавая, ты все знаешь.

— Я хотела…

— Ты хотела узнать, что произошло на турнире. — Цзян склонил голову набок. — Вот что случилось: ты призвала бога, и он отозвался.

Рин поморщилась. Снова боги? Все каникулы она надеялась получить ответы, думала, что Цзян все прояснит, когда она вернется, но теперь Рин запуталась еще сильнее.

Прежде чем она успела возразить, Цзян поднял руку.

— Ты пока еще не знаешь, что все это значит. Не знаешь, можешь ли повторить случившееся на ринге. Но ты понимаешь, что если немедленно не получишь ответов, твой мозг взорвется. Ты заглянула по ту сторону и не успокоишься, пока не заполнишь пробелы. Так?

— Да.