Оплаченные долги (Капризная, упрямая)

Упоминание о столь раннем часе заставило Силк поморщиться: ей вдруг стало страшно, что она не сможет работать, как все люди, с девяти до пяти, раз она не в состоянии нормально спать по ночам.

– Почему ты нахмурилась?

Силк покачала головой:

– Да так.

Киллиан снова всмотрелся в ее лицо и увидел там то, чего не было прежде: уклончивость.

– Если тебе действительно не хочется этого, достаточно просто сказать мне.

– Дело не в этом.

Она нагнулась, чтобы отпереть чемодан. Киллиан присел рядом на корточки и заставил Силк остановиться, накрыв ее руку своей ладонью.

– А мне показалось, что ты – сторонница честности.

– Да. – Она посмотрела на него и увидела: он твердо намерен выяснить, что именно заставило ее хмуриться. Вздохнув, она села на пятки. – Ты – просто невыносимый человек! Не понимаю, почему я разрешаю тебе меня терроризировать.

Он чуть улыбнулся, понимая, что, вопреки себе, она собирается сказать ему, в чем дело.

– Наверное, все дело в том, что я такой обаятельный. – Он нежно прикоснулся к ее щеке. – Перестань оттягивать. Просто скажи, в чем дело – и я уйду.

Впервые в жизни Силк почувствовала себя страшно глупо. Никто, включая ее близких, не знал, как трудно ей бывает заснуть ночью.

– Я – ночное существо. Я не сплю по ночам – просто не могу.

Улыбка на лице Киллиана погасла. Заглянув ей в глаза, он убедился в том, что она сказала правду. Та мучительная боль, которую он уже видел, появилась снова.

– Почему?

Вопрос прозвучал мягко, но потребность узнать, в чем дело, была сильной и острой. Его пальцы скользнули по нежной округлости ее щеки, наслаждаясь теплым шелком кожи.

У Силк затрепетали ресницы.

– Просто не могу, и все.

Она лгала. Киллиан беспокойно шевельнулся. Ему хотелось добиться от нее правдивого ответа, но он понимал, что не сделает этого – пока. Что бы Силк ни скрывала, она не готова поделиться этим с человеком, которому пока даже не вполне доверяет.

– Ты устала?

Услышав его тихий вопрос, Силк быстро вскинула ресницы.

– Нет.

– Я тоже. Давай решим вот как. Я помогаю тебе устроиться здесь, потом мы проделываем то же самое у меня. А после этого отправляемся в круглосуточный магазин и покупаем каких-нибудь продуктов.

Силк смотрела на него, пытаясь понять, не шутит ли он.

Киллиан улыбнулся такому откровенному изумлению и нежно постучал пальцем по ее носу. Ему было бы гораздо приятнее поцеловать ее дивные губки, но он уже немного начал понимать эту сирену по имени Силк. Ее нельзя заставлять и обольщать, и она слишком честна, чтобы ее обманывать. Она продиктовала ему условия. Он не понимал, почему, но, как ни странно, ему не хотелось строить догадки, которые могли оказаться неверными. Так что он будет придерживаться ее правил, пока не получит всех ответов.

– Ну, милая дама, давайте пошевеливаться. Мне этих гамбургеров на всю ночь не хватит. – Он встал и направился к двери. – Оставляю тебя распаковывать свои кружавчики, а я пока принесу мои вещи.

Силк прислушалась к звуку закрывающейся двери, а ее глаза все еще были прикованы к пустоте, оставшейся после его ухода. Бессознательно она поднесла руку к тому месту, где его пальцы скользнули вдоль ее щеки. Никому – ни одному мужчине, ни ее родителям, ни сестрам, ни друзьям – не удавалось затронуть ее так легко и в то же время так глубоко. Она, не верившая в нежные чувства, вдруг открыла для себя нежность: в его улыбке, голосе, в легком прикосновении его руки. Она согрелась, а прежде даже не замечала, что ей холодно. Она вдруг перестала быть одинокой, как раз когда позволила себе ощутить, насколько изолирована от жизни. И все благодаря этому мужчине, незнакомцу – и в то же время он не казался ей незнакомцем! Она не заметила, как долго стояла, глядя на дверь. Только услышав, как он что-то насвистывает, проходя мимо ее квартиры, Силк поняла, сколько времени оставалась в полной неподвижности. Встряхнув головой и чуть улыбнувшись своей необъяснимой реакции, она повернулась к чемодану. Когда Силк рассмотрела его содержимое, улыбка превратилась в смех. Все самые интимные детали ее сногсшибательного белья были разбросаны в шелково-атласном натюрморте поверх аккуратно сложенных блузок и брюк.

Неудивительно, что он сказал «кружавчики».

– Я могу надеяться, имея в виду нашу близкую дружбу, уговорить тебя устроить демонстрацию всех этих моделей? – спросил Киллиан, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.

При первых звуках его голоса Силк, державшая в руках охапку трусиков и лифчиков, подняла голову. Тон легкого поддразнивания не вязался с открытым желанием, отражавшимся в его глазах. Только когда она молча покачала головой, он подошел к ней и опустился на колени рядом с ее чемоданом.

– Предполагалось, что ты закончишь с этим до моего возвращения.

Мысли Силк непривычно смешались, но ей удалось найти достойный ответ, прозвучавший вполне связно:

– Их некуда положить.