Оплаченный диагноз

– Ну, ладно. – Сергей Сергеевич откашлялся и взял со стола бумаги. – У нас сейчас имеются две Натальи Кузнецовых, что, замечу, не удивительно: и имя, и фамилия – самые распространенные в России. – Он хмыкнул, разделил бумаги надвое, по одной в каждую руку, посмотрел на левую, на правую, а потом на меня: – Вы какую выбираете? Одна Наталья Кузнецова тридцати пяти лет, вторая – пятидесяти трех…

– Наша та, что моложе!

– Повезло вам. – Коляда отложил одну бумагу в сторону. – Та, что старше, в тяжелом состоянии, в коме уже… Короче, давайте так договоримся. Отпустим мы вашу родственницу, если она действительно здорова…

– Спасибо! – Я вскочила.

– Сядьте, я еще не закончил! – Главврач резким жестом приземлил меня обратно. – Еще раз сделаем тесты. Три, чтоб уж наверняка! И если все будут отрицательными, забирайте свою Наталью…

Я снова вскочила.

– Встать, суд идет! – закатил глаза недовольный моей прытью собеседник. – Сядьте вы, дослушайте, это важно.

Я покраснела, смущенная тем, что веду себя несолидно, даже глупо, и снова села, всем видом изобразив полнейшее внимание.

– Больную, даже если она по анализам здоровая, изолируете.

– Надолго?

– Дней на пять-семь как минимум, а лучше десять.

«Неделя! Не меньше!» – прозвучал у меня в голове строгий голос Кролика из мультфильма про Винни-Пуха. Я сдержалась и не хихикнула, понимая, что это нервная реакция.

– Сами понимаете, она была в продолжительном контакте с инфицированными, могла заразиться, – строго продолжил Сергей Сергеевич. – Посадите ее на карантин и понаблюдайте. При первых признаках заболевания – вызывайте врача.

– А я…

– А вы тоже сидите! – Главврач повысил голос. – В смысле, в изоляции. Вдруг Наталья инфицирована, тогда она может и вас заразить. И, ради бога, – он опять помассировал переносицу и утомленно прикрыл глаза, – не рассказывайте об этом всем подряд. Не подбрасывайте дров в огонь, в соцсетях и так уже брожение и бурление, там такое раздуют – как же, здорового человека упекли в ковидный госпиталь! А мы не сможем по три раза проверять каждого поступившего и от наездов сверху отбиваться!

Он сокрушенно покачал головой, а я закивала:

– Будем помалкивать, не станем создавать прецедент!

– Тогда все. – Коляда надел очки и уткнулся в бумаги, ясно давая понять, что аудиенция закончена.

Я вышла из кабинета и растерянно посмотрела на немолодую женщину-секретаря.

– Можете, конечно, тут посидеть, – она кивнула на ряд стульев вдоль стены, – но я бы не советовала. Сергей Сергеевич очень сердит, ему эта ситуация очень не по душе и крайне некстати.

– Я тогда лучше у ворот подожду, – решила я. – Там, где шлагбаум. У вас же есть мой телефон?

– У нас есть все телефоны. – Дама открыла дверь, недвусмысленно выпроваживая меня из приемной.

Минут сорок я отиралась под забором в компании бабули с баночкой. Та все-таки разжилась где-то кипяточком и теперь мелкими глоточками прихлебывала жиденький чаек, жмурясь то ли от удовольствия, то ли от лезущих в глаза снежных мошек.

Замерзнув, я переместилась в свою машину, включила двигатель, чтобы заработала печка, и прождала еще с полчаса. Успела даже согреться и едва не задремала, когда наконец из неприметной двери рядом со въездом, перегороженным шлагбаумом, выскочила растрепанная Натка в распахнутом пальто.

Бежала сестрица, как освобожденный грабителями банка заложник в голливудском кино – пригибаясь и петляя. Поперек груди у нее висела сумка, подпрыгивающая на каждом шагу, в руке она зачем-то сжимала неработающий смартфон.

Я распахнула дверь, вывалилась из машины и порысила, оскальзываясь на снежной пудре, навстречу сестре.

– Лена! – Натка, увидев меня, сменила курс и помчалась с ускорением, но в паре метров от меня затормозила, встала как вкопанная и решительно помотала головой. – Обниматься не будем! Вдруг на мне вирусы. Пальто нужно в химчистку, одежду в стирку, сапоги и сумку санитайзером протереть, меня – в душ…

– И на карантин, – договорила я, распахивая перед ней заднюю дверь. – Поедешь здесь, как можно дальше от меня.

– Как можно дальше – это в багажнике, – заспорила Натка и посмотрела на корму моей «Хонды» так, словно прикидывала, не забраться ли ей и в самом деле туда.

– В багажнике ты не поместишься, там уже лежат запаска, аптечка, огнетушитель и знак аварийной остановки. – Я дождалась, пока сестра залезет в салон, закрыла дверцу и вернулась за руль. – Если ты голодна, можем заехать в Мак-авто.

– Я лучше посплю. – Натка раскинулась на заднем диванчике. – Этой ночью вообще глаз не сомкнула, все думала, как вырваться на свободу. Решила уже приманить санитара…

– Как? – заинтересовалась я. – Задорным стриптизом?

Мы обе захохотали. При этом я прекрасно понимала, что смех этот нездоровый, на грани истерики.

И я, и Натка ужасно переволновались, со стрессом надо было что-то делать: или заесть его, или запить, или заспать – надежные проверенные средства.