Оплот и Пустота (СИ)

   Остроносое недовольное лицо повернулось на голос, и седовласый проворчал:

   - Не знаю, не знаю. Закрыть его не получается, свет проходит сквозь всё. Дырка в своде вообще непонятно зачем. Я пробовал и огонь, и песок... Всё без толку.

   Арид в три шага встал подле Владетеля.

   - Фуро говорил, что только Луч Первого Оплота нельзя уничтожить. Созданные же Братьями Лучи - можно.

   Халин искривил губы в ядовитой улыбке:

   - Может он растолковал как? Или ты сам хочешь попробовать?

   Согнутая в локте рука Владетеля взметнулась ладонью кверху:

   - Каждый в нашем мире делает свою работу. Арид говорит то, что известно каждому из нас. Воля Фуро - выше наших желаний. Луч можно уничтожить, и так будет. Ты прочитал все труды, какие у нас были. Получил все ответы от Мастеров, пока восемь долгих лет жил здесь. Узнал их ритуалы и тайны. Мы истратили сотни золотых монет, чтобы помочь тебе называться Мастером. Не говори мне, что всё это было впустую.

   Халин судорожно сглотнул и пригладил рубаху на груди:

   - Дайте мне время. Я попробую несколько новых идей.

   - У тебя есть время, но оно не бесконечно. Помни об этом.

   Владетель развернулся и увёл с собой Виридов.

   Навстречу им по лестнице прыжками нёсся тяжело дышащий шияр. Лицо его блестело от пота, факелы на стенах освещали запылившуюся, порванную в нескольких местах одежду. Подбежав вплотную, он склонился в знак почтения:

   - Хранитель и двое Стылых. Мы не можем с ними справиться.

   Взгляд Арида стал предельно колючим и пронизывающим, скулы напряглись:

   - Как не можете?

   Кочевник сделал три частых вдоха-выдоха:

   - Они забаррикадировались в покое Хранителя и держатся.

   - Я ведь послал к вам одного из лучших Виридов...

   - Он мёртв, как и три шияра, что были с ним. Мы... не решаемся туда входить.

   Арид на секунду закрыл глаза и с шумом выдохнул сквозь стиснутые зубы.

   - Я думаю, - веско проговорил Владетель, - тебе надо вмешаться.

   Арид кивнул и, оставив подчинённых с предводителем кочевников, спустился на один ярус.

   Перед закрытой дверью покоя Хранителя столпились сразу восемь шияров. Усталые лица говорили о многочасовой схватке, одежда пребывала в жалком состоянии, на щеках виднелись кровоподтёки. Таранное бревно лежало у их ног, возле стены валялись тела двух степняков и одного стражника цитадели. Пол усеивали обломки стрел, сломанный лук и куски щита.

   При виде главы Виридов солдаты подобрались, в глазах их читалось уважение, сдобренное налётом опасения.

   Арид развернулся к переступающему с ноги на ногу шияру:

   - Вы выяснили их источники Оплота?

   - Мы не до конца уверены, но с ними два пса. Думаю, это они.

   Стылые сопротивлялись уже больше суток, отбивая периодические наскоки простых воинов, шияров - и даже умелого Вирида смогли одолеть. Это неминуемо вызывает уважение, но также приводит к крайнему измождению. Атаки они ожидают в любую минуту, но всё время в Оплоте не сидят - так и до смерти от перенапряжения недалеко.

   - Скольких вы хотите взять с собой? - угодливо прозвучал вопрос шияра.

   - Ни одного. Расчистите мне путь и не суйтесь.

   Двумя наклонами головы Арид аккуратно размял шею и потряс руками, освобождая их от напряжения. Сделал медленный вдох, и сознание рывком ухнуло в Уш-вир. В глазах закружились лилово-коричневые вихри, тело ощущалось буквально невесомым, каждое движение давалось с потрясающей лёгкостью. Мир вокруг стал вялотекущим, а действия готовящихся рядом шияров несуразно замедлились.

   Короткий кивок отправил заждавшихся воинов вперёд, и массивный таран с треском влетел в доски. Обитая бронзовыми полосками дверь верхнего покоя отличалась прочностью, но её засов легко исчез в туче обломков, а сама дубовая преграда, соскочив с петель, грохнулась в проём.

   Будучи настоящим Сыном Ветра, Арид ураганом ворвался в помещение, видя как соперники безнадёжно отстают со своим драгоценным Оплотом. Опустошённые долгими часами сражений, измотанные откатами Стылые не сразу среагировали на появление настолько серьёзной опасности. Двуручники начали медленно поворачиваться в сторону Арина, но это теперь не имело никакого значения.

   По комнате пронеслись серебристые росчерки, и два ножа впились в бока животных. Оба пса взвизгнули и закувыркались по каменному полу. Арид метнулся между врагами, на ходу высвобождая мечи из ножен. Парные клинки завращались сверкающей вьюгой, со звоном оттолкнули эспадон одного Стылого, потом другого, посыпались искры. Руки и ноги его перетекали из одного положения в другое подобно стремительному потоку огромного водопада. Скользнув вперёд и чуть в сторону, он перехватил одним мечом мучительно зарождающийся восходящий удар. Жёсткий взгляд его впился в глаза жертвы, и второй клинок на полтора пальца вошёл в бедро Стылого. Повторный удар перерезал сухожилия на этой же ноге, и солдат рухнул, окропляя пол кровью. Псы ещё дышали, поэтому малая часть сил Оплота пребывала с защитниками крепости. Приглушать боль они могли, но стоять с перерезанным сухожилием нельзя.