Опознавательный знак

Николай выглянул из кабины.

— Ну, чего там еще?

Чайханщик подал Сереже крупную кисть винограда. С черных, подернутых матовым налетом ягод стекали прозрачные капельки воды.

— Вот, на дорожку, молодой человек. Кушай — поправляйся!

— Спасибо, — сказал Сережа, принимая тяжелую гроздь.

Алексей Васильевич полез в карман и достал свой кожаный бумажник.

— Э, ничего не надо, не надо! — воскликнул чайханщик, поняв жест Алексея Васильевича. — Это мой подарок. Счастливого пути!

Машина тронулась. Сережа и Алексей Васильевич качнулись на тугих мешках. Сергей оглянулся и увидел чайханщика, помахивавшего на прощание рукой.

— Гостеприимный человек! — заметил Алексей Васильевич. — Здесь, я вижу, люди вообще гостеприимны.

Дорога на Гидрострой

Машина петляла среди гор. Она то проворно лезла вверх, то стремительно катилась под уклон. Марию Андреевну укачало. У нее болела голова. Алексей Васильевич и Сергей чувствовали себя отлично. Они с интересом смотрели на скалистые горы, среди которых петляла дорога.

За время долгого пути в поезде Казанцевы наблюдали много перемен в природе. Березовые и сосновые леса Урала постепенно сменились широкими, зелеными степями. Чем дальше на юг, тем сильнее палило солнце. Здесь уже и степи были иными: трава выгорела, поникла. Ветер гонял по бескрайним просторам огромные комья бурой травы перекати-поле. А еще южнее степь превратилась в пустыню. Все меньше было травы, все чаще встречался песок. Он лежал невысокими холмами, и на нем росли странные деревья с длинной светло-зеленой хвоей, висящей, как бахрома.

Потом начинались горы. Поезд нырял в тоннели, и в вагонах пахло паровозной гарью. Сергей пристально смотрел на горы. Они были голые, каменистые, неприветливые. Где же джунгли?..

Вот и теперь, сидя с отцом в кузове грузовика, Сергей жадно смотрел по сторонам. Но тщетно! Кругом громоздились скалистые горы, и на них не было ни зелени, ни воды.

Отсутствие лесов и рек удивляло и Марию Андреевну, сидевшую в кабине. Она спросила шофера:

— Не скучаете здесь без леса?

Шофер усмехнулся:

— Тут вообще некогда скучать. Чуть не круглые сутки баранку крутишь — аж в глазах зелено.

— Работы, значит, хватает?

— По горло. Машин еще маловато, а грузы прибывают эшелонами. А насчет леса здесь бедновато! С Россией не сравнишь!

— Мой сынишка, — сказала Мария Андреевна, — собирался в джунглях побродить.

— А вот это можно!

— Как же можно: ведь лесу-то нет.

— Зато камыши есть. Это такие джунгли! Зайдешь в них — не выйдешь. Вот приедем на место — увидите.

Пока Мария Андреевна вела неторопливую беседу с шофером, Сережа, зорко смотревший вперед, вдруг увидел вдали широкую равнину и посреди нее — пионерский лагерь. Белые брезентовые палатки ровными рядами стояли в степи.

— Папа, лагерь! — крикнул Сергей.

Алексей Васильевич сделал руку козырьком и посмотрел вдаль.

— Удивительно! — сказал он.

Наклонившись к левой стороне кабины, где сидел шофер, Алексей Васильевич громко спросил:

— Это, случайно, не Гидрострой впереди?

— Так точно! — отчеканил Николай Астапов.

— А я думал — пионерский лагерь! — удивился Сергей, услышав ответ шофера. — Папа, мы тоже в палатке будем жить?

— Конечно, в палатке! Как пионеры! Если разобраться, мы и есть пионеры освоения новых земель.

Панорама полотняного городка приближалась. По соседству с городком виднелся какой-то необычный лес. Очень густой, но не зеленый, а пепельно-серый. Это как раз и были заросли камыша, о которых говорил Марии Андреевне шофер.

На вершине холма, дорога с которого сбегала круто вниз, Николай остановил свой резвый грузовичок и вылез из кабины.

— Вот, полюбуйтесь вашим новым местом жительства, — сказал он, делая широкий жест рукой. — Смотрите, какой простор!

Алексей Васильевич и Сережа вылезли из кузова, Мария Андреевна вышла из кабины. И шофер, и пассажиры стали возле дышащего жаром радиатора и смотрели на раскинувшуюся перед ними степь и палаточный городок.

Николай Астапов обычно делал остановку перед спуском с этого холма и, если с ним ехали новички, рассказывал им о плане покорения степи. Не преминул рассказать об этом он и теперь.

Казанцевы узнали, что степь, окруженная со всех сторон горами и похожая на дно гигантской тарелки, раскинулась более чем на двадцать тысяч гектаров. В давние времена через эту обширную долину пролегал «Шелковый путь». Китайские караваны с товарами проходили здесь, направляясь в Европу.

Веками степь была безжизненной. Только караваны верблюдов и оживляли временами ее простор. Люди здесь не селились: не было воды. Советские ученые нашли в степи немало глубоких колодцев. Но все они были сухими. Видимо, не найдя воды, люди покидали степь.

Весной весь простор покрывался красными и желтыми тюльпанами, всюду алели цветы мака, зеленела трава.

Но праздник весны длился чуть дольше месяца. Затем наступала жара. Травы никли, выгорали, и горячий ветер гнал по степи лишь бурые, подпрыгивающие шары перекати-поля. Степь становилась унылой, однообразной. Лишь возле гор шумели на ветру высокие камыши.