Оппоненты Европы

Дронго открыл дверь, впуская гостью. Она прошла и села в кресло, глядя на него. Он вошел в комнату, подвинул стул и сел напротив.

– Я не совсем понимаю, как нужно вести себя в подобных ситуациях, – признался Дронго.

– То есть вы никогда не встречались с замужними женщинами? – уточнила, не скрывая иронии, Мадлен.

– Никогда не встречался с такими поклонницами, – признался Дронго, – у меня их просто не бывает. Меня мало кто знает в лицо. Это необходимая составляющая моей профессии. Хотите выпить что-нибудь?

– Давайте, – согласилась она.

– В нашем мини-баре только маленькие бутылочки, – заметил Дронго, – сейчас попрошу принести бутылку вина или шампанского.

– Не нужно, – поморщилась она, – не нужно никого звать. Налейте мне несколько капель, чтобы я успокоилась. Маленькая бутылочка подойдет. Можно джин с тоником.

Он достал две маленькие бутылочки, смешивая джин с тоником, и протянул стакан своей гостье. Себе он налил минеральную воду. Она почти залпом выпила и вернула ему пустой стакан.

– Спасибо, – она взглянула на ноги, – кажется, вы порвали мне колготки, когда так решительно толкнули меня на пол. И сами тоже испачкались.

– Ничего, – ответил Дронго, – сдам костюм в химчистку. Надеюсь, что у вас есть запасная пара колготок?

– Найду, – улыбнулась она, – кто это был? Вы действительно его не узнали?

– А я должен был его узнать?

– Если это был тот самый убийца, который стрелял в турецкого дипломата, то вы легко могли его узнать. Ведь это был мужчина. А кроме вас, там были только трое мужчин. Сам еврокомиссар Гиттенс, какой-то рыжеволосый голландец и этот русский ювелир.

– И еще двое журналистов, которые к нам поднимались, – напомнил Дронго.

– Пятеро мужчин, – согласилась Мадлен. – Кто из них стрелял в нас?

– Никто. Если бы это был кто-то из пятерки, я бы его наверняка узнал. Но это был неизвестный мне молодой человек, явно нанятый для подобной акции.

– Но почему он стрелял именно в вас? Чем вы ему так досадили?

– Думаю, что не ему, а скорее его хозяину, который и нанял этого молодого киллера для моего устранения.

– Кто это мог сделать?

– Пока не знаю. Но убийца был не так хорошо подготовлен, иначе он подошел бы гораздо ближе. И не сбежал бы после первых выстрелов, а, подойдя к нам, сделал бы несколько выстрелов в упор.

– Мне кажется, что вы даже жалеете, что он вас не убил, – недовольно заметила Мадлен.

– Я жалею, что не мог его задержать, – признался Дронго, – но это было бы слишком опасно. У него мог быть сообщник. А я не хотел оставлять вас одну.

– У вас нет оружия, – поняла женщина, – и вы ничего не боитесь. Неужели вы могли его преследовать?

– Возможно. Я не такой смелый, если вы об этом подумали. Но здесь был бы просто трезвый расчет. Если неудавшийся киллер сбежал после первых выстрелов, значит, он не уверен, что у меня нет оружия. Или боится вступать в открытый конфликт. И я мог бы его выследить. Хотя это было достаточно опасно.

Она молчала. Он не совсем понимал ее состояние, словно она думала о чем-то своем.

– Вы очень интересный человек, – наконец задумчиво произнесла Мадлен.

– А вы очень симпатичная молодая женщина, – в тон гостье ответил Дронго.

– Кажется, мы должны перейти на «ты» после нашего брудершафта в вагоне-ресторане, – вспомнила его гостья, – хотя мне будет достаточно трудно говорить вам «ты».

– Разница в возрасте? – сделал нарочито мрачное лицо Дронго.

– Разница в авторитете, – призналась Мадлен. – Когда я думаю, как много вы знаете, мне становится немного страшно. Боюсь не соответствовать вашим ожиданиям.

Он поднялся и подошел к ней. Она тоже поднялась. Губы снова встретились.

– Это все, что я могу себе позволить, – снова прошептала она.

– А это все, что я могу сделать, – прошептал он в ответ, убирая руки за спину. Она улыбнулась.

В этот момент позвонил телефон. Она даже вздрогнула. Дронго взглянул на городской телефон, лежавший на столике, и нахмурился. Он понимал, кто может звонить в такой поздний час. Поэтому он подошел к телефону и снял трубку.

– Почему вы сразу не позвонили в полицию? – услышал он знакомый голос комиссара ван Лерберга.

– Не хотел вас беспокоить ночью, – попытался объяснить Дронго.

– Какое, к чертовой матери, беспокойство, – выругался комиссар. – Мне приносят ночью рапорт о том, что в ресторане города тяжело ранена официантка, в которую стрелял какой-то психопат. А среди свидетелей есть ваши фамилии. Вы и госпожа Мадлен Броучек. Или вы снова случайно оказались в этом ресторане и ничего не услышали?

– Не случайно, – пробормотал Дронго. – Киллер стрелял именно в нас. Вернее, он метил в меня, но я успел увидеть его на мгновение раньше.

– Кто это был?

– Не знаю. Я еще не успел узнать всех местных киллеров в лицо, – попытался отшутиться Дронго.

– Перестаньте паясничать, – нервно сказал комиссар, – это был кто-то из вашего поезда?

– Нет. Это был незнакомый молодой человек лет двадцати пяти или тридцати. У него под курткой был спрятан пистолет. Он следил за нами от самого отеля.

– И вы его не узнали?

– Не узнал.