Оправа для бездны

Саркофаг был заполнен драгоценностями. Огромные камни, оправленные золотом, сияли всеми цветами радуги. Ожерелья, набранные из жемчужин и самоцветов, напоминали жирных змей. Диадемы и подвески, цепи и монеты, кольца и кулоны и еще что-то неразличимое и непонятное искрило, отсвечивало, резало взгляд и осушало горло.

— Вот ты и заработал на меч, — прошептал Насьта.

— Ничего не трогать, — подняла Кессаа ладонь.

— Опять ловушка? — понял Марик.

— Да. — Кессаа медленно оглядывала сверкающую начинку саркофага. — Хотя, скорее, испытание.

— Здесь есть то, что ты ищешь? — спросил Марик.

— Да. — Кессаа опустила руку и подняла серую дужку из потемневшего от времени серебра. — Вот за этим я и пришла.

— Что это? — не понял Насьта. — Оправа для зеркала? Зеркало, конечно, не сохранилось, зато оправа в порядке. Можно будет заказать новое. Только дешевле купить вместе с оправой. Она даже и не украшена ничем! А что, если ее просто кто-то обронил из устроителей этого клада?

— Именно что обронил кто-то из устроителей, — прошептала Кессаа. — Марик, разогни ее.

Баль взял в руки оправу. Тонкая серая полоска огибала отсутствующее зеркало, делала петлю и изображала подобие короткой, на полпальца, рукояти. Марик отогнул неожиданно оказавшееся упругим сплетение и с усилием растянул полосу. Кессаа прошептала какое-то заклинание, и полоска напряженно загудела в пальцах баль.

— Сюда. — Она стянула с плеча колючку и показала жестяное ребро на потертых ножнах. — Спрячь ее сюда. Об этой находке никто не должен знать. Что ж, дело за малым…

Марик вставил полоску под немудрящую инкрустацию и в очередной раз подумал, что, как бы неказисто ни выглядела колючка с серым лезвием и обожженной рукоятью, ножны у меча могли бы оказаться и получше. Кессаа опять прошептала заклинание, и освобожденный от чар металл загудел, пытаясь занять привычную форму.

— Странная упругость для серебра, — нахмурился Насьта.

— Я сама удивляюсь, — усмехнулась Кессаа и взглянула на сокровища. — Что дадим ощупать слепому? Ведь не поверит, что ходили в храм, чтобы прочитать мудрые изречения! Марик! Как тебе этот жезл?

— Больших денег стоит? — нахмурился баль.

— Да, судя по размеру алмаза на его конце и качеству гравировки — больших, — кивнула Кессаа. — Но силы в нем теперь нет. Ничего, кому надо, накачает. Вот только судьбу испытывать хватит. Насьта, доставай бечеву.

Рох встретил друзей на выходе с явным облегчением.

— Ну слава Единому, я уж думал, что сдохну тут! Что там внутри?

— Пыль, грязь, пустота и сокровища, — коротко бросила Кессаа. — Ну и слова на стене.

— Сокровища? — заинтересовался Рох. — И где же они?

— Да вот. — Кессаа провела по его руке бечевой, которая уходила в темноту. — Не решились трогать. Постараемся вытянуть наружу самое ценное веревкой. Боимся ловушки от давно умерших хозяев.

— Много ли вытянешь такой ниткой? — разочарованно скривил губы Рох.

— Сколько бы ни вытянулось — все будет наше, — усмехнулась Кессаа. — Только по лестнице спустимся: древняя магия штука малоизученная, как бы чего не вышло.

— Да чего тут может выйти? — заворчал Рох, но послушно поплелся вслед за Мариком, привычно уцепившись за древко. Бечева закончилась на середине лестницы. Насьта намотал ее на руку, потянул на себя и дернул.

— Ну? — нетерпеливо притопнул Рох. — Оторвалось?

— Тяну! — довольно заявил ремини, и в это мгновение по стенам храма побежали трещины. Марик перехватил бечеву и дернул ее что было сил. Сверкнув в лучах торопящегося к горизонту Аилле, жезл взлетел над ступенями — и храм начал рушиться.

— Быстро вниз! — закричала Кессаа.

— Ну вот, прогулялись, — выдохнул Насьта, когда спутники вновь оказались на площади. — Такой дом сломали!

На месте храма стояли клубы пыли. Ее волны медленно спускались по склонам холма.

— Поторопимся. — Кессаа затянула шнуровку мешка, куда убрала только что не облизанный слепым жезл. — Суйку надо покинуть засветло.

Обратный путь оказался проще, чем путь к храму. Им вовсе не встретилось кукол, а несколько мурров, попавших под глевию Марика, только раззадорили того. Перед последней стеной Кессаа остановилась и, тяжело вздохнув, прошептала:

— Она все-таки догнала нас. Не стреляй, Насьта. Это мое дело.

Из полумрака просевшей арки вышла женщина с обнаженным мечом.

— Надеюсь, ты не стала искусней в фехтовании, чем была? — окликнула она сайдку.

— Хочешь проверить, Мэйла? — усмехнулась Кессаа.

— Нисколько, — покачала головой Мэйла, и в то же мгновение в глазах Марика все померкло.

Баль пришел в себя от прикосновения: кто-то обшаривал его одежду. Затылок ломило болью, но Марик задержал дыхание и не открыл глаз. Рядом ходили люди, и их было много. Но говорили только двое.

— Что ж, Арух, ты меня действительно удивил. Вот только жаль, что в храм сам не заглянул. Можно ей верить?

— Думаю, да, — раздался знакомый голос. — Да и зачем ей врать? Осталось только понять смысл фразы.

— Да уж, — тяжело вздохнул первый, по голосу пожилой и тучный человек. — Значит, «Если хочешь победить Зверя, яви его» и «Роди дочь»? Лебб! Что там?