Оправа для бездны

В утренних сумерках копошились, шевелились у неуклюжих машин тысячи риссов и хеннов.

— С той стороны стены, — кивнула Хайта и протянула Айре кусок лепешки. — Скоро мы там будем, но, пока еще мы здесь, расскажи мне. Ведь ты бывала там?

— Бывала, — кивнула Айра. — Но там все могло измениться. Даже с этой стороны стояли перед мостом две башни, которых теперь нет. В них размещались мытари. Они осматривали повозки, проверяли путников и всадников, собирали мзду. За ними был узкий мост, который теперь, наверное, убран внутрь крепости. Собственно, у крепости только одна стена. Она не только высока, но и широка. Когда-то проход под надвратной башней мне показался темным тоннелем, а дальше — небольшой городок и две дороги. Одна ведет к Скоче и Ласской крепости через Омасс, другая следует через город умерших — Суйку. В Скоче мост через Даж, через ту самую бурную реку, которая не дает хеннам обойти Борку здесь и которая отсекает весь Скир от этих гор по правую руку. А дальше — дальше около сотни лиг леса и деревень до самого Скира.

— Значит, нужно пройти еще всего две сотни лиг, — прищурилась Хайта. — Две сотни лиг до конца войны…

— А как же риссы? — удивилась Айра. — Или хенны не собирались посчитать ребра нынешним союзникам?

— Всему свое время, — раздельно произнесла Хайта. — Пока мы в Скире. У нас будет много работы, Нора. Успеем ли до осени?

— Я бы не спешила загадывать, — покачала головой Айра, оглядывая высокую стену. — Сначала нужно преодолеть первое препятствие. Пока я не уверена в том, что это возможно.

— Всякий человек рождается, чтобы когда-нибудь умереть, — пожала плечами Хайта. — И точно так же всякая крепость однажды превратится в груду камней.

— Увидим, — кивнула Айра.

И в это мгновение со скрипом, резанувшим уши, сразу все метательные машины, имена которых дочь Ярига уже успела выучить, пришли в движение. Взметнулись к утреннему небу огромные рычаги пороков, отправив в полет огромные валуны, задрались черпала катапульт, выпрямились плечи баллист[5]. Ни толстые, подобные тяжелым кольям, стрелы, ни камни, что отправились в полет из катапульт, не принесли вреда стене, отскочив от мощной кладки, но огромные валуны, каждый из которых был размером с круп крепкой лошади, все-таки оставили по себе след. Один из них выбил из кладки несколько камней, три рассыпались при ударе о грани башен, но пятый попал в линию бойниц и между двумя узкими арками, предназначенными для обороны крепости, пробил собственное отверстие, что тут же вызвало восторженные крики обслуги осадных машин. Из бойниц укрепления, до которого от первой осадной линии было не больше четверти лиги, вылетело около сотни стрел, но ни одна из них не доставила беспокойства мастерам. Для прицельного выстрела расстояние было не слишком велико, но каждого рабочего защищал надежный доспех. Раздался визгливый окрик рисского колдуна — и тут же заскрипели рычаги и вороты, заорали погонщики лошадей, чьим усилием поднимались на высоту тяжелые противовесы пороков, и вскоре новые камни полетели в сторону крепости.

— Ну что скажешь? — потерла сухие ладони Хайта. — Не воюют так хенны, но ведь и крепость перед нами не чета всем прочим! Тут ни лестница не поможет, ни башня осадная не подойдет — одна дорожка ровная, да и та под другое дело сгодится! Похоже, жатва началась, но не скоро нам с тобой урожай собирать придется, не скоро!

— А ты спешишь? — спросила Айра.

— Спешу? — Хайта замерла и, коснувшись черной ладонью черного лица, заложила за ухо седую прядь волос. — Да. Хочу, чтобы это все закончилось. В степь хочу. Хоть живой, хоть мертвой — все одно в степь. Но ты права: нынешняя забава надолго.

Хайта вздохнула и двинулась обратно к повозке. Айра осталась стоять на выступе скалы, вглядываясь в продолжающийся обстрел борских укреплений. Защитники крепости уже поняли, что их стрелы не наносят вреда осаждающим. Попытки поджечь механизмы тоже успехом не увенчались. Редкие пылающие дротики, что вонзались в скрученные друг с другом бревна, тут же гасли, сбитые мастерами орудий, прочие догорали, воткнувшись в сырые бревна низких укреплений. Сайды явно были в растерянности. Убрав мост, они даже не могли открыть ворота и сделать вылазку, чтобы порубить, сжечь деревяшки, которые медленно, почти незаметно, но начали рушить тяжелую стену, особенно в вышине, где она была не столь толста и где за двумя-тремя локтями кладки скрывались переходы, хранилища и залы, в которых сидели лучники и копейщики, смоловары и мечники — все те, кто ждал обычного штурма с лестницами и веревками, но так и не дождался.