Оправа для бездны

— Мужчине, пусть он хоть тан, хоть обычный воин, мясо нужно. И не сало, когда висит да хлюпает, и не кости, когда на суставах стучат! Мясо! Вот! — Зия тряхнула руками, похлопала по крепкому плечу Ною, которая присела на корточки и тоже блаженно вдыхала тягучий аромат.

— Значит, все-таки едят хенны человечину? — поддела хеннку Айра, но на воительниц посмотрела с завистью. Крепкие и гибкие силуэты Зии и Нои говорили не только об их здоровье, но и о привлекательности. Кому, как не Айре, было знать о том, что такое женская манкость: насмотрелась на портовых шлюх, особенно на молодых, пока те не успели истаскать по трактирам юную красоту, — правда, после уже поняла, что не допустил бы ее Яриг до такой судьбы. А до какой бы допустил? Кем ее сделал бы, если в ней магические таланты не открылись?

— Едят, — кивнула Зия, смахивая выступивший на упругой груди пот, — но только в тех случаях, в которых и сайды, и риссы от человечины не откажутся. При долгом голоде, при очень долгом. Когда мозги в голове ссыхаются. Впрочем, милосердием хеннов попрекать тоже не стану. Война — она война и есть. Как хворь да немощь выгонять собираешься? Говори, что ли, или ты думаешь, что я в Лемеге вечером ополоснуться не могла? Зачем баньку ладили?

— Ягоды… — Айра легла на лавку, голова закружилась, да и пар травяной уж больно вязким стал. — Ягоды можжевеловые надо раздавить да в котел вместе с одним или двумя камнями бросить, чтобы вода кипела. А потом размять косточки. Можно и пучками травы по спинкам пробежаться. И — никакой магии!

— И никакой магии! — хохотнула Зия, подхватывая камень изогнутой кочергой. — Ноя, давай-ка ягодами займись, может, и вправду бодрость накатит: уж больно мне надоело возле этого переката торчать! Завтра уже убираться отсюда надо!

— Сама займись, — неожиданно низким голосом отозвалась Ноя. — А я уж попробую молодую танку в порядок привести.

Не успела Айра удивиться чистому скирскому выговору, тем более величанию неуместному, как крепкие руки перевернули ее с живота на спину, а потом и пошли месить, выстукивать поджарое тело бывшей скирской колдуньи. Уж на что арухская ключница была мастерицей кости на здоровье вправлять, а такого умения за ней не числилось. Вскоре уже все тело Айры превратилось в пласт тягучего теста, уже и звезды перестали в глазах вспыхивать, когда вдруг распластала снова колдунью Ноя на живот и легко вскочила босыми ступнями ей на спину. И пошла, переступая, на носках, перекатываясь на пятки от одной лопатки до другой, едва до колен не доходя.

— Раздавишь! — заорала Зия, но, когда блаженное бессилие в мутных глазах Айры увидела, сама попросила: — Закончишь с худобой этой колдовской — меня так же помнешь, а уж там и я с тобой подобное сотворить попробую!

— Эй! — сунула голову за полог Зерта. — Я вижу, вы тут забавляетесь? Почему без меня? Лега! — зазвенела корептка на весь лагерь. — Встань у входа! И не пускай никого, а будешь подглядывать — глаза выцарапаю!

— Подожди. — Ноя скользнула пальцами по телу Айры, удивленно оглянулась к Зие. — Так он так и не притронулся к ней!

— Только догадалась? — Зия села рядом, провела ладонью по острым лопаткам Айры, взъерошила мокрые волосы. — Я уж давно поняла. А ведь права ты, девка: молодая танка она. Не знаю уж, попадет ли в нее Лек, а прицелился он точно в нее. Вот только мишень-то такая на один выстрел и годится — не больше.

— В кого это? — подскочила к лавке такая же худая, как и Айра, Зерта. — В кого прицелился?

— В нее вот, — щелкнула по лбу Айре пальцем Зия.

— Вы… это… — Зерта с сомнением почесала плечо. — Размять там, распарить — я тоже согласна. Но вот по лбу меня щелкать не стоит. Пользы никакой, а мозги вышибить — нечего делать!

С утра Айра уже сидела в седле. Одежду ей Зия подыскала прочную, плащ выделила теплый. Еще и шерстяной капюшон нашелся с длинными хвостами, каждый в два локтя, так что и шея, и даже плечи оказались в тепле. За спиной теперь торчала рукоять гиввского меча, который Айра даже приноровилась вытаскивать, не слишком сильно сдвигая ножны. На поясе нашли место нож и сумка с серебряным футляром, который так и не стал вновь горячим — наоборот, холодом теперь отдавал. Правда, никакого посоха или жезла у колдуньи не оказалось, и подходящего ничего не удалось сыскать. Можно было бы срезать ствол одного из мертвых деревьев, но Зеес только что стеной их не огораживал. Так и отправились в путь, оставив у холодного переката десяток стражников да пару десятков закованных в цепи дучь — ворочать и тесать камни да поднимать понемногу древнюю дучскую башню и стену напротив переката ладить, чтобы на корептские предгорья лишний раз не оглядываться.