Оправдай мою ложь

– А если не закроет сессию…

– Сразу повестку из военкомата принесут, но у тебя же связи есть. Помнишь, ты мне говорил?

Михаил сосредоточенно допивал кофе, потянулся за второй шоколадной конфеткой, жена отодвинула вазочку в сторону. Он поднял на нее глаза.

– Что ты от меня хочешь?

– Мой сын в армию не пойдет, – она произнесла это почти по слогам и таким тоном, что его брови взлетели вверх.

– Это почему же?

– У нас в стране полно тех, кто может послужить на благо родины.

– Ну да, – Михаил согласно кивнул головой и усмехнулся, – деревенское быдло, как ты их называешь, а твой сыночек нечто особенное. Ему армия поперек горла встанет.

– Он и твой сын, между прочим!

– Да, ну! Вспомнила, наконец! А когда сопли ему подтирала до одиннадцатого класса, а я говорил, что нельзя так пацана воспитывать. Что ты мне отвечала, забыла?

Лариса капризно поджала губы. Муж начинал нервничать, и это ей совсем не нравилось.

– «Мой сын». «Не лезь к нему». Твои слова? – не останавливался он.

– Миша, мне не нравится такой тон!

– Правда? Не нравится? А сегодня ночью, что было?

Лариса, как ошпаренная, подскочила со стула и убежала в спальню. Михаил отправился за ней следом.

Вчера из Питера он вернулся далеко за полночь. Жена мирно спала в теплой постели, даже не услышала, как открылась входная дверь. Стараясь не шуметь, он принял душ с дороги, перекусил пустым чаем и прямиком под одеяло к жене под теплый бочок. Она никак не отреагировала на его появление. Даже не шелохнулась, когда его рука стала нежно поглаживать сквозь шелковую сорочку теплую спину, ягодицы, потянулась к покатому бедру. Но лишь стоило ладони накрыть мягкую грудь и нежно сжать сосок, послышалось сопение и недовольный шепот.

– Это ты? Уже вернулся?

– Это я. Уже вернулся, – у него было игривое настроение.

Он жутко соскучился, всю дорогу мечтал о горячем и податливом теле жены, об интимных ласках, долгих поцелуях и бурной развязке. Последние три дня просыпался с каменным стояком и пытался вспомнить, когда последний раз у него был секс. Но вспоминалась только Ницца, страстные соития в красивом номере с окнами на Ривьеру. А это почти три недели назад. Многовато для здорового мужчины в полном расцвете физических сил. Вернувшись домой, он рассчитывал на обоюдное желание и не ожидал встретить такой равнодушный прием. Почему?

– Не могу я, – послышался из-под одеяла тихий и сонный голос жены.

–Ты больна? – он не выпускал ее из крепких объятий.

– Нет, не могу…

Михаил остановился, весь напрягся, продумывая убедительные аргументы жены, потом взял ее руку и аккуратно положил на свою вялую плоть, словно припечатал. Лариса как-то неестественно дернулась, будто под рукой оказалась мерзкая противная жаба, и поспешила убрать руку.

– Ну чего ты, Ларисочка,– нежно зашептал жене на ухо, притягивая ее мягкие ягодицы к своему паху. – Я что многого прошу? Соскучился ужасно… Сделай мне приятное…

Он снова мягко попытался привлечь женскую ладонь к стоявшему и на всё готовому члену, но жена явно решила не поддаваться на его уговоры.

– Ну, Миш, ты чего, – протянула она сонно, – я уже давно спала, давай завтра.

Она отстранилась на самый край двуспальной кровати, плотнее закуталась в одеяло и мирно продолжила спать, а он перевернулся на спину и уставился в потолок. Почему так? Что с ней случилось? Его не было целую неделю, даже больше, переговоры по новому контракту затянулись. Неужели не соскучилась, как он. Неужели он настолько ей стал безразличен… За окном ветер трепал кроны деревьев, срывал первые пожелтевшие листья. Уже завтра начнется осень, его любимое время года. Двадцать лет назад такой же осенью на широком крыльце гуманитарного института он встретил скромную и обворожительную студентку первого курса с огромными перепуганными глазами и высоким конским хвостом на голове. Что тогда так привлекло в ней? Сейчас ответить себе на такой вопрос он не мог! Но ведь сердцу не прикажешь…

В спальне Лариса села на кровать, нервно сжала похолодевшие пальцы. Он стоял перед ней и ждал ответа.

– У тебя что-то произошло, а я не знаю, – тихо напомнил о себе.

– Да, произошло, – она не поднимала головы, нервно перекручивала на пальцах золотые кольца.

– Что?

– Я сделала аборт, поэтому не могу с тобой какое-то время заниматься этим…

Михаил молчал, до него медленно доходил смысл услышанного.

– Что ты сделала? – голос ему изменил.

Она невольно вздрогнула.

– Аборт, – повторила чуть слышно и почему-то вся сжалась, непроизвольно ожидая удара.

Он стоял молча, она не решалась поднять глаза. Затем резко развернулся и вышел из комнаты, через минуту послышался удар входной дверью. Ушел.

Лариса выдохнула и отправилась на кухню. Очень хотелось выпить чашечку бодрящего кофе, а еще съесть шоколадную конфетку.