Читаем Оправдание Острова полностью

Парфений

За ужином Жан-Мари говорит, что не понимает, как можно было привыкнуть после Дворца к коммуналке. Я отвечаю, что мы привыкли довольно быстро. А дворцовую жизнь, конечно, вспоминали – как вспоминают кино. То, что было не здесь и не с нами.

– А ты бы смог жить в коммуналке? – спрашивает Артемия Жан-Мари. – После княжеских твоих условий?

Артемий пожимает плечами:

– Я там жил. В детстве.

Леклер просит предоставить ему несколько кадров коммунальной жизни. Я говорю, что это скучно, что об этом писали сто раз, и наша жизнь от описанного ничем не отличалась.

– Не отличалась? – Жан-Мари поднимает бокал, и мы чокаемся. – Вы хотите сказать, что во всех коммуналках жили бывшие князья?

– В известном смысле – да, – говорит Ксения. – Вы бы посмотрели на наших соседей.

Жан-Мари смотрит на Артемия.

– А что испытывал ты? Брезгливость, ненависть к окружающим, чувство отчаяния?

Артемий прикладывает к губам салфетку.

– Брезгливость – притупляется. Ненависть? Когда стоишь в общей очереди в туалет, трудно испытывать ненависть, скорее – усталость. – Артемий улыбается нам с Ксенией. – Правда?

Правда. Случалось, конечно, что подступало отчаяние, но бывали и минуты радости. Закрывшись в своей комнате, мы сидели вечерами на старом диване, слушали по радио чтение классики – поставленными старомодными голосами. На фоне дождя за окном, под мокрые звуки колес. Или просто сидели и молчали.

Всё равно ведь была граница, отделявшая нас от внешнего мира. Эта граница может существовать даже в общей камере, не говоря уже о коммуналке, в которой, как-никак, у нас была собственная комната.

– А крысы, тараканы, клопы? – не унимается Жан-Мари.

Представьте себе, иногда они досаждали меньше людей. Малоприятная, конечно, компания, но не было в них подлости. Не сами ведь тараканы в кастрюлю с супом залетали.

Да и соседи, если разобраться, были не так уж плохи. В дни разгула светлого будущего мы отмечали с ними Пасху. Куличи пекли. Кто-то приносил водку, кто-то колбасу, и все сидели – кто бы мог подумать – за общим столом!

– Мы не рассматриваем эти годы как время несчастья, – говорит Ксения. – Если бы в нашей жизни этого не было, ничего бы мы о своем народе не узнали.

Взгляд Леклера останавливается на чем-то за окном:

– Я хочу найти такой эпизод, чтобы зрителю было понятно: Их Светлейшими Высочествами вы оставались даже в коммуналке.

Ксения соединяет ладони.

– Красиво. Только я вот, например, бранилась с соседкой, а Его Светлейшее Высочество нас разнимал. Вы даже не представляете, какой это был некрасивый эпизод.

– Потому-то и неправильно жизнь сводить к эпизоду, – говорит Артемий.

Ксения погружает лицо в ладони, и голос ее звучит глухо:

– Жизнь измельчает человека, как кухонный комбайн.

Я глажу ее по плечу.

– Ты говоришь так, будто бранилась там все эти полвека. Просто это был день, когда у тебя окончательно сдали нервы.

Впоследствии, когда августейшие семейства Европы подарили нам квартиру в Городе и домик на Побережье, мы часто вспоминали наших соседей. Вспоминаем и сейчас.

Сказав, что нам их не хватает, я бы, наверное, погрешил против истины; но теперь, когда их уже нет на свете, мы рассматриваем их отсутствие как невосполнимую утрату. И хотя восполнения ее мы не ищем, утрата есть утрата. Очередная часть жизни нашей, ушедшая безвозвратно. И сейчас, когда наша жизнь, кажется, только из таких зияний и состоит, потерю этих людей мы оплакиваем.

С кем они сейчас бранятся?

Между тем Председательницу Мелиссу ждали новые испытания. Когда жители Острова пришли в себя после гибели Повелителя Пчел и последовавшего за ней землетрясения, память вернула их к юбилейным торжествам, и они осознали, что в день празднования были лишены памятных монет.

Кто-то сказал, что министр развития и фокусов таинственным образом переместил их в подушки, лежащие у него в спальне. Эта новость распространилась со скоростью урагана, и вскоре у Дворца уже стояла огромная толпа, жаждущая возвращения монет. Во избежание кровопролития Председательница Мелисса велела впустить пять представителей взволнованного народа в ее с Вальдемаром спальню.

Представителям было позволено распороть все шестнадцать пуховых подушек, находившихся в помещении, и проверить их на наличие денежных средств. После часа кропотливых поисков представители вышли к собравшимся. Лица их были в пуху, который скрывал выражение явного смущения, ибо денег в подушках не оказалось.

Вместе с тем, исчезновение монет было делом очевидным, и под давлением разъяренной общественности Мелисса вынуждена была назначить расследование пропажи. Кроме того, розыску подлежали армейское жалованье, деньги на ремонт дорог и средства на содержание пчел. Никаких бумаг, подтверждающих перевод памятных монет в дворцовые подушки, найдено не было. Нашлись лишь бумаги о переводе их в один из швейцарских банков. Там же покоились и все иные искомые средства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза