Опричник

Ближе к вечеру Мирон, помогая тетке Марье, рубил на дворе дрова. Тетка носила и складывала их в поленницу у небольшой баньки. В какой-то момент, Мирон не выдержав, спросил у нее:

— А Ждана то Ваша, украшения любит?

— Украшения? — удивилась баба вопросу. — Да у нее отродясь, их не было.

— Даже бус или колечка какого нет? — продолжал Мирон.

— Нет. Мы ведь бедно живем. Где уж нам кольца, да бусы носить. Да и Жданушка сиднем целыми днями дома сидит. Куда ей бусы-то? К тому же она все постоянно теряет. То ленточки для волос, то нитки для вышивания.

Мирон зашел в избу, в тот момент, когда Людмила и Василий опять спорили.

— Тетка сказывает, нет у Жданы никаких украшений, — сказал Мирон, тем самым прервав спор между молодыми людьми. — Ни каменьев, ни еще чего. Да и теперь, днем, я ничего необычного не нашел на пепелище, где когда-то Ждана с семьей жила. Там ни следов, ни ям, каких зарытых тоже не видать. Правда, может, еще в избе тетки поискать?

— Да ничего не найдешь, думается мне, — ответил Василий, который почти целый день провел во дворе, наблюдая за юродивой девушкой. И даже, пару раз тихая красавица ласково говорила с ним и это, видимо, вызвало в сердце Василия некоторые надежды. — И Ждану я не позволю напрасно обижать, ибо невинная чистая душа она. А вам только злыдни везде мерещатся.

Выслушав слова братьев, Людмила отвернулась и ушла в свою комнатку. Мирон проследил за ней взором, понимая, что ее раздосадовали их слова.

— Ты обиделась? — спросил тихо Мирон, входя в ее горницу и прикрывая за собой дверь, чтобы их разговор не услышал брат. Девушка, сидящая на лавке, отвернулась от него и вновь уставилась в книжку колдуна. Молодой человек нахмурился и примирительно заметил. — Ты на Василия не держи обиды. Он же, как только красивую девку увидит, так горой за нее становится. Охоч он до девок то.

— Ты тоже похоже охоч до этой Жданы, — буркнула Людмила. — Раз тоже мне не веришь.

— Стараюсь я верить, — напряженно сказал Мирон. — Но, как-то не получается.

Они оба замолчали и Людмила снова начала рассматривать книгу.

— Ну, как? Разгадала, что новое? — спросил участливо Сабуров.

— Да. Немного. Вторая нечисть, где-то в лесу живет, — ответила она тихо.

— Первую бы найти, — сказал он по-доброму. — Трудно разгадывать-то?

— Трудно. Приходиться вспоминать слова, что они означают. Ведь, надо понять каждую строку, а вдруг я что-нибудь важное пропущу?

— Ладно, понял я, — кивнул Мирон и быстро вышел из горницы девушки.

6.7

Прошло два дня. В тот вечер, после трапезы и бани, Василий долго находился во дворе и, пытался разговорить Ждану, которая сидела у окна, перебирая свои ленточки. Мирон и Людмила отчетливо видели, что красавица со светлой косой, тихая и печальная, которая постоянно вязала на деревянных спицах, явно нравилась Василию. Оттого, когда начало темнеть, Мирон и Людмила ушли в свою избу отдыхать, а Василий еще засиделся на улице, любуясь тонким прелестным профилем Жданы.

Уже совсем стемнело, когда Людмила, с нехорошим предчувствием вышла из своей горницы и заглянула в комнату, где обитали молодые люди.

— Василий так и не вернулся? — спросила взволнованно Людмила.

Мирон окатил ее недовольным взором:

— Нет, — безразлично буркнул он и, сонно зевая, растянулся на кровати.

— Ты бы проверил, где он.

— Еще бегать за ним буду? Придет. Спать ложись, — велел Мирон.

Недовольно зыркнув на молодого человека, девушка опять ушла в свою горницу. Она прикрыла дверь и затушила свечу. Спать ей отчего-то не хотелось. Она подошла к открытому окну и долго смотрела на начинающие мерцать на ясном небосводе звезды, думая о многом.

Мирон так же ворочался без сна, смотря в бревенчатый потолок и думал о том, что они почти уже неделю находились в Ростове и не продвинулись в своих поисках ни на шаг. Через четверть часа, он перевернулся на бок и промямлил:

— Уж почти полночь. И где его носит?

В комнату вдруг заглянула Людмила и встревоженно произнесла:

— Я только что Ждану видела в белом одеянии. Она через кусты в сторону реки побежала.

— Побежала? Эта чахлая? — удивился Мирон и, тут же прочитав сильное волнение на лице монахини, не на шутку встревожился. Поняв Людмилу с полуслова, он проворно накинул на себя рубаху и натянул сапоги. Он выскочил на двор. Василия нигде не было. Прочесав еще раз двор, Мирон начал кричать Василия по имени, но никто не отзывался.

— Отчего Вы кричите, Мирон Иванович? — недовольно отозвалась тетка Марья, появившись на крыльце своей избы.

— Вы брата моего не видели? — задал вопрос Мирон.

— Видела. Он вроде к реке пошел, какую-то кувшинку искать, что счастье приносит.

— Чего? — опешил Мирон. Во дворе появилась Людмила. — Какую такую кувшинку?

— Он, вроде, так сказывал, — кивнула тетка Марья. — Жданушка ему еще днем нагадала, про эту кувшинку. Только, ее надо в полночь сорвать, иначе счастья в любви не будет.