Опрокинутый тыл

Богословский оказался серьезным и коварным врагом. Он готовился не просто перебежать к белым и в качестве дара принести им самые достоверные, исчерпывающие и самые наисекретнейшие сведения о состоянии и планах действий «своей» армии. Он чувствовал себя настолько в безопасности, имея в кармане приказ Троцкого о своем назначении, что просил Главкома Вацетиса дать ему, Богословскому, «ориентировку и директиву как военную, так и политическую» на будущее. Это была крупная игра матерого врага Советов. Она могла стоить Советской республике гибели всей 3-й Красной армии и поражения всего левого крыла Восточного фронта, если бы не бдительность коммунистов штаба армии, контрразведывательных органов и чекистов, от которых предателю пришлось спасаться поспешным бегством— он не успел довести до конца свои коварные замыслы. Казалось бы, случай этот должен был отрезвляюще подействовать на Троцкого и его советчиков. Однако, не считаясь с мнением Уральской областной партийной организации об оставлении командармом Берзина, Троцкий дал приказ о назначении на его место бывшего полковника Угрюмова, занимавшего должность военного руководителя на красноуфимском направлении войск той же 3-й армии ³⁵.

Пока шла борьба вокруг назначения командующего армией, положение на фронте продолжало ухудшаться; надо полагать, что немалую роль в этом сыграли предатели Богословский и бежавшие с ним работники штаба армии. В эти тяжелые для 3-й армии дни руководство ее в лице Ф. Голощекина, Н. Толмачева, С. Анучина и помкомандарма С. Белицкого послало следующую телеграмму в Смольный: «Положение ухудшается. Екатеринбург под непосредственным ударом. Сдан не только Невьяно-Петровск, а даже Уфалей. Продвижение противника продолжается. Части фронта деморализованы. В резерве ничего. Высылайте все, что можете. Матросов шлите прямо...» ³⁶

И, как всегда, революционный Петроград не оставил просьбы без внимания. Отряд матросов численностью 400 штыков, следующий по наряду в Архангельск, был тут же со ст. Вологда повернут на Пермь с назначением в 3-ю армию. Почти одновременно в Пермь прибыл эшелон бойцов-эстонцев, направленный на фронт из 1-го района Петрокоммуны.

Как раз в эти дни в южных уездах Вятской губернии находилось несколько рабочих продовольственных отрядов общей численностью около 1 тыс. человек с пулеметами и 2 тяжелыми орудиями. Все это было срочно брошено под Екатеринбург для его обороны. Но в это время совершенно неожиданно для командования 3-й ар-

Мйи открылось еще одно новое направление действий — чехобелым удалось захватить г. Елабуга на Каме, что создавало серьезную угрозу открытому правому флангу и глубокому тылу армии ³⁷.

Фактическим командующим оказался С. Белицкий, но, кто бы ни был им формально, всем было ясно, что исход борьбы зависит от наличия средств и сил, от общей дружной работы. Вот почему снятый Троцким с командования армией Берзин и номинальный командарм Смилга перенесли центр тяжести всей своей работы в Пермь, где В. Трифонов уже до прибытия их сделал многое для укрепления армии. Вместе с Берзиным и Смилгой он составил штаб резерва, основной задачей которого было изыскивать на месте материальные средства для питания армии всем необходимым, формировать новые части, готовить маршевое пополнение и резервы. Созданный явочным порядком по инициативе названных лиц и без ведома и разрешения центра «нештатный» орган сыграл исключительно большую роль в поднятии боеспособности армии в рассматриваемый период ²¹.

Первое серьезное поражение войск 3-й армии произошло в конце июня 1918 г. на челябинском направлении. Эсерам и башкирским националистам удалось спровоцировать восстание части жителей заводов Кусинского, Бакалинского, Мясогутовского и Саткинского, а также части крестьян и башкир. Число мятежников доходило до 5 тыс., и они начали активные военные действия в непосредственном тылу войск 3-й армии названного направления. Получив тревожные донесения, помкоман-дарм С. Белицкий во главе небольшого отряда прибыл на ст. Бердяуш в штаб обороны района. Первое же донесение Белицкого гласило: «Части в беспорядке бегут в северном направлении. Пришлось разоружить и под конвоем направить в Екатеринбург наш Пермский отряд...» ³⁸.

Потеря района Златоуст, Миасс получила в документах того времени название «Златоустовская катастрофа», так как она сыграла решающую роль в потере района Уфы и облегчила врагам установление связи между группами Чечека и Войцеховского.