Оптимизм (СИ)

Том шёл по главной улице, задумываясь о том, что же дальше. Он уедет. Это точно. И что дальше? А друзья? Им нужна помощь, как никому. Уехать — равно предательство. Каждый раз, когда Том так думал, он вспоминал голос подруги, которая кидалась в него чем попадёт и говорила:

— Ещё раз услышу от тебя это… В тебя полетит утюг, Том. Не надумывай. Ты уезжаешь для того, чтобы стать тем, кем всегда мечтал, грезил по ночам этим! Ты не сможешь без футбола, но сможешь без нас рядом. Тем более, я же надеюсь, мы будем созваниваться. — улыбнулась Мишель.

Том улыбнулся от воспоминаний о самых близких людях в его жизни, под радостной пеленой он даже не заметил идущего сзади человека.

— Том! — окликнул парня мужчина. Благо у Тома была хорошая память на слух, поэтому он сразу узнал человека.

— Мистер Уорд? — недоверчиво спросил Том.

— Да-да, Том, ты угадал. — хищно улыбнулся мужчина.

— Вы что-то хотели? Просто такое время суток?

— Да, хотел попрощаться, — сказал мужчина, нагло ухмыляясь, что ещё больше смутило Тома, и он напрягся.

— Ах, да, я же уезжаю… — натянул улыбку парень, следя за движениями человека, который стоял в полутора метрах от него.

— Да не так попрощаться. — улыбнулся мужчина и вытащил нож, кинувшись на Тома.

Я уже как-то говорила, что Том далеко не глупый парень, поэтому успевает подставить вместо грудной клетки ногу, отталкивая ею человека, который заваливается на спину. Том сначала даже не чувствует нож, находившийся у него в бедре. Он всем телом кинулся на человека, из-за которого весь город начинал сходить с ума; на человека, который убил восьмерых; человека, из-за которого Мэд разбился; который поломал психику немалого количества людей. Том стал яро наносить удары по лицу, рукам, ногам, останавливая попытки сопротивления.

— Том! Том! — где-то там, вдалеке, он услышал крики друзей. За ними ехала полицейская машина, он отчётливо слышал это по сиренам.

— Ну всё, мразь. — Том резким движение выдернул нож из ноги, кровь хлынула из раны. Парень ухмыльнулся напоследок и всадил нож в ногу противнику со всей силы. — Как тебе детей доверили, ублюдок? — спросил парень, глядя на мужчину, который не ожидал такого сопротивления.

— Том! — Мишель кинулась к другу, но жестом руки остановил её.

— Милая, я в крови, тебе не нужно пачкаться. — улыбнулся он. — Мне срочно нужно в больницу, как и этому ублюдку, я не дам ему сдохнуть. Не такой смертью, это слишком просто. — прошипел Том.

Тут же подоспела бригада скорой помощи, которая уложили сначала Тома, а затем мистера Уорда на носилки.

— Теперь всё будет хорошо. — прошептал Том, пока его заносили в машину.

Больше я не пыталась остановить поток слёз. Они текли, скатываясь по щекам, подали на землю. Карл всем телом прижался ко мне и я сделала то же самое.

Шон взял с нас показания. Но и так было понятно, кто был убийцей; было понятно, что Том оборонялся, чтобы не стать очередной жертвой преступника. Город может быть спокоен. Никто более не потревожит жителей, не появится на пороге их дома и не подловит где-нибудь на улице. Теперь всё будет хо-ро-шо.

— Хо-ро-шо. — как мантру шептала я. — Карл! — закричала я во весь голос, когда нас отпустили домой.

Парень вздрогнул.

— Что случилось? — спросил он, прижимая меня к себе, чтобы успокоить, потому что от осознания, которое мне только что пришло в голову, я снова начала плакать. Я резко сорвалась с места и побежала в сторону леса. — Что случилось? — уже кричал Карл, догоняя меня. — Почему мы бежим?

— Я знаю, где Мэй! — закричала я. — В домике, что мы тебе обустроили. — я продолжала бежать, захлёбываясь в слезах. — Мы оставили её одну, Карл! Этого категорически нельзя было делать!

До Карла дошло то, о чём я пыталась сказать, он ускорился раза в два, а то и в три.

Мы бежали, не обращая внимание на людей, которые вышли на улицу, чтобы удостовериться, что теперь они могут вздохнуть спокойно, не обращая внимание на погоду. Пошёл первый снег, который оповещал, что совсем скоро люди начнут украшать свои жилища, дворы, ученики — школу, а учителя контролировать. Только без директора — теперь он будет за решёткой. Мы продолжали бежать, через глубокие лужи в лесу, больше напоминающие маленькие болотца, через колючие ветви деревьев. Вскоре показался домик, стоящий один среди огромного поля. Мы подбежали ближе. Заходить не хотелось совершенно, так как каждый из нас уже понимал, что надеяться на лучшее — бессмысленно.

— Закрыто с другой стороны. — сквозь зубы прошипела я.

Карл достал ключик и открыл дверь. Не разуваясь, мы залетели в дом, снесли половину вещей своими дрожащими руками, прежде чем зайти в единственную комнату.

Карл резко развернул меня спиной.

— Не смотри, Мишель! — воскликнул он. Но было поздно. Я уже посмотрела. Увидела подругу со вскрытыми венами и записку:

«Не вижу жизни без эмоций, а эмоции — это он. Прости меня, Мишель».

Я осела на пол, пока Карл дрожащими руками набирал номер больницы.

— З-здравствуйте, — заикаясь, сказал парень, не отводя взгляда от уже охладевшего тела подруги. — Поле за холодным лесом, там один домик… Труп девушки… Семнадцати лет.