Оптовик. Добрым словом и серебром

Тут бы включить какой-нибудь торжественный бравурный марш, но звуковоспроизводящий агрегат приказал долго жить еще вчера, около портала, хотя ничто не предвещало трагедии. Китайский аппарат исправно радовал окрестности попсой, рок, от греха подальше, был исключен из репертуара еще раньше. И тут меня озарила гениальная мысль, что церковная музыка или молитвы в записи могут, наоборот, разогнать мерзкую нечисть! Не сказать, что мысль оказалась гениальной, но в чем-то действительно угадал. Аппарат сгорел при первом же аккорде, причем даже понять не смог, что же его смогло так быстро и качественно сжечь дотла.

Тут же на ум пришла история с освященным крестиком и порталом, а там уже и до правильного вывода недалеко. Наша религия с этим миром категорически не сочетается. И сгоревший плеер не самое страшное, что могло случиться. Здешние божества конкурентов не потерпят, а смирением и добродетелью, как я понял, они и до этого не отличались.

Немного поразмыслив, склонился к версии, что божественное вмешательство здесь ни при чем, и скорее всего в магическом поле чужого мира молитвы работают нештатно, а возгорание магнитофона – побочное следствие из этого.

Юрай, внезапно повышенный в должности до регионального представителя, получил три банки краски, валик с кисточками и указание выкрасить здание офиса в цвета российского флага – с фантазией у меня не задалось в момент покупки, поэтому палитра именно такая.

Новый офис расположен прямо здесь, у причала, и необычное представление собрало кучу народа. Будь в детстве Юрая книги Марка Твена, он обязательно заработал бы на этом ажиотаже, продавая право покраски на время, но не сложилось.

– Вы непорядочный и подлый человек! Вам не место среди но-илей! Так и знайте, что мой голос будет против!

Вау! Девяносто – пятьдесят – девяносто! Это же мое любимое сочетание цифр. Рыжеволосая красотка с формами, достойными Дженнифер Поппинс, и талией балерины Плисецкой, причем еще и магесса. Как нетрудно догадаться, по классу геенны огненной – судя по настрою, именно ей она и собралась меня предать.

Попытался объясниться, но грациозная мадам, одарив меня жгучим в прямом смысле взглядом, удалилась, резко развернувшись, так что огненные косы, хлестнув наотмашь, чуть не опалили мне физиономию. Не понял, это у нее настоящие лезвия в волосы вплетены, или мне показалось?

– Горячая штучка!

Провожаю взглядом удаляющуюся фигуру в полном обалдении. Что это было?

– Аэлла слишком эмоционально все воспринимает, – неожиданно раздается голос за моей спиной.

Сегодня день посещений и знакомств? Это еще что за тип неприятной наружности!

– Позвольте представиться… – далее следуют титул, звание, имя и родословная на добрые два десяток слов, запомнить и выговорить которые обычному землянину практически невозможно. – Для друзей-но-илей можно просто – Хаастеуурлиафн.

– Макс Московский и Астраханский, Мерчендайзер Всея Руси, – ответил взаимностью, и, как ни странно, прокатило.

Выглядел господин Хаас довольно зловеще и экстравагантно, даже для этих мест. Что совсем неудивительно, поскольку товарищ оказался некромантом, то есть обладателем весьма уважаемой и почетной профессии. Оказывается, неупокоенные и зомби для магического мира серьезная и животрепещущая проблема. Хоть и звучит как оксюморон.

В одежде господин некромант, вот удивительно, предпочитает черный цвет, а дизайном особо не утруждаясь, просто завернулся в тогу в несколько слоев. На поясе – зазубренный золотой серп, несколько перстней на каждом пальце, татуировка на черепе и изумительной чистоты синие глаза.

– Уважаемый некромант не знает случайно, по какой причине госпожа Аэлла на меня так разозлилась?

– Кх-хе-кхе, – как-то неожиданно по-стариковски захихикал маг-патологоанатом. – Я вас прекрасно понимаю и ценю непревзойденное тончайшее чувство юмора, достойное настоящего но-иля, но для Аэллы убитая вами тххласса была лучшей подругой. Не так уж много здесь магов женского рода.

– Я думал, все уже знают, что она первая проявила агрессию, а я всего лишь ответил.

– О! Эта романтичная история, как она домогалась вашей любви и пала во время бурной схватки… – Некромант наигранно закатил глаза, пытаясь продемонстрировать, что это была за схватка.

Блин, сам виноват – тщательнее надо продумывать пиар-акции.

Однако причина гнева магессы оказалась совершенно другой!

– Что вы, что вы! Разве убийство и смерть – это причина для обиды? Нет, конечно! Иногда это только начало новой счастливой и долгой жизни. Поверьте профессионалу.

– Тогда в чем причина? – искренне недоумеваю я.

– Если бы просто ее убили, никаких вопросов и не возникло бы. Но вы загнали ее в магическую ловушку и заставили служить себе после смерти. Мало кому понравится такая перспектива в будущем! Аэлла просто боится повторить ее участь.

– Вот те хрю!

Аукнулась моя шутка с надгробием для вампирши. Идея и так не блистала разумностью и продуманностью, а когда я решил отпугнуть местных воров и любопытных и повесил на лодке портрет кровососки, это произвело неизгладимое впечатление. Не только на будущих грабителей, как оказалось.