Опция поиска

безнаказанно сходят с рук. К тому же начнут коллеги подозревать, что постукивает

она на всех вечерком перед телевизором.

Да и вообще… Изведутся они с Иваном на пустом месте и друг друга изведут,

поскольку будут с подозрительной ревностью оценивать каждый чужой взгляд и

каждую брошенную фразу. Ириночка Зверева, Наташка Сидякина… Берзин Петрас…

Да мало ли кто.

А бросить работу окончательно, чтобы между сеансами омолаживающих

процедур и походами по бутикам и кофейням строить домработницу, Наде

совершенно не хотелось. Хотя, Иван ей предлагал. Хотя, говорят, это круто. Но

именно Надежду это не привлекало.

Надежду привлекало другое. Трудоголиком в обычном смысле слова она не

была, но кипение жизни и рабочий накал ее манили, словно наркотик. Никто не смог

бы дать Надежде ее пятьдесят, которые обрушились на Лапину этим летом. Надежда

выглядела моложе, она чувствовала себя моложе, и присущее молодости

честолюбивое желание побеждать и блистать в ней не угасло и угасать не

собиралось. Надежда была энергична, умна, изобретательна и к тому же была

природным психологом, и к тому же хорошо знала жизнь. Не подличая, она

непременно добивалась нужного результата, пожиная затем плоды успеха, симпатии,

уважения или зависти, похожей на ненависть, но даже черные чувства тех, кто ей не

друг, она складывала в копилку, как знак достигнутого триумфа.

И куда она со всем этим? К домработнице на кухню?! Ну уж, извините.

Ее будущий муж в этих тонкостях не разбирался, тем более, что она сама

Ивана в них не посвящала, справедливо опасаясь, что он может все неправильно

истолковать, решив, что ей просто нужны собственные деньги, чтобы сохранить

независимость.

Возможно, он отчасти был бы и прав, но только отчасти. Не заостряя на этом

аспекте внимания, Надежда в качестве мотивации своего нездорового стремления к

ежедневному подъему в шесть тридцать с последующим торчанием на фирме по

девять часов предъявила ему другое объяснение, более легкое для мужского

понимания. Она заявила, что не желает раньше срока осознавать себя пенсионеркой,

а это непременно произойдет, если он заставит ее сидеть дома.

С некоторым сопротивлением он ее довод решил уважить. Ну, что ж… Раз

хочет его будущая жена ходить в присутствие, то пусть себе ходит. Однако, как-то ей

помочь все-таки нужно. Система возрастной фильтрации не пропустит на достойную

должность человека с улицы.

Тут очень кстати Ивану позвонил Фил Мещеренко по прозвищу Ящер, с

которым жизнь свела Лапина еще в институте, а потом в годы перестройки они что-то

вместе мутили. Фил был Лапину чем-то обязан. Впрочем, Лапин тоже был чем-то

обязан Филу.

Мещеренко был явно не в духе и звонил, чтобы вылить на кого-то свое

раздражение, хотя по отношению к Лапину Ивану, когда откликавшемуся на прозвище

Кувалда, это было неправильно. Не в том смысле, что неблагородно, а в смысле, что

опасно. Ваня Кувалда мог такого авангардизма не понять и мощным апперкотом

послать Филино раздражение в обратку. Однако посылать ничего не стал, поскольку

моментально вычленил из Филькиного нытья кое-что для себя полезное. Получалось,

что Ящер раздражался не просто так, а по поводу задницы, творящейся у него на

фирме.

Мещеренко по жизни никому не доверял, тем более, дальше прихожей никого

не впускал в свой бизнес. Там он привык тотально контролировать и все единолично

решать вплоть до цвета туалетной бумаги в офисном сортире. Фил не собирался

менять свои обычаи и после того, как сделался хозяином крупного агентства, будучи

твердо уверенным, что все охватит и всюду успеет, однако успевать перестал,

причем настолько, что допустил несколько серьезных косяков, решая вопросы о

туалетной бумаге. До Ящера, наконец, дошло, что еще немного и фирма начнет

терять прибыль. Если только он не найдет заместителя.

Но имея патологическую недоверчивость вкупе с завышенными требованиями,

найти человека, на которого он смог хотя бы отчасти положиться, оказалось не

просто трудно, шанс данного события приравнивался к нулю. Надо отдать Ящеру

должное – он пытался. В результате чего турнул череду вполне квалифицированных

топов, не снеся их присутствия на своей территории больше недели.

«Ну, полные, полные придурки! Вань, скажи, неужто вокруг одни только уроды и

придурки?! Или мне одному так не везет?» – стонал Фил Ящер, заливая Ивану в ухо

поток мрачной безысходности.

Ваня невозмутимо выдержал напор нытья и на эмоции не повелся, но

пообещал поспрошать кого нужно. И поспрошал Надежду.

В неординарных талантах Киреевой Надежды он имел возможность убедиться

лично, ведь именно она два года назад спасла его детище «Микротрон» от гигантских

убытков, предотвратив кражу инновационного проекта, и именно она совсем недавно

распутала клубок преступлений, с которым полиция не смогла разобраться, пойдя по

ложному следу. Иван Лапин был убежден, что Надя управится с проблемами Фила

легко и непринужденно, как это делала всегда, Ивану не будет стыдно за будущую

жену. Да и отвратительный характер Ящера Надежду не напугает, а уж тем более, не

смутит.

«Ты как, хочешь там поработать?» – спросил ее Иван. Надя подумала и

решилась.