Опция поиска

ребята встретят. Или ты на метро? – вдруг с деланным испугом оборвал сам себя

Ефремов.

– Нет, я на машине, – процедила Бурова.

– Какие мы серьезные и обидчивые! – насмешливо проговорил собеседник, –

Не злись, я пошутил. Так что, подкатывай через полчасика, бэби, поужинаем,

кофейку дернем, про твоего дебила поговорим.

И Антон разъединился.

Лера посмотрела на часы. Начало восьмого. Через полчасика… А она успеет?

Жрать-то хочется. А нужно еще переодеться. Кстати, во что? И морду накрасить. Или

не краситься, так сойдет?

От событий сегодняшнего дня голова шла кругом, и только сильнейшее

желание выручить из бандитских лап мужа, ну, хорошо, пусть не из бандитских, а

каких-то еще лап, помогло Валерии сохранить трезвость мысли и не разрыдаться от

пережитого страха, множественного стресса и простой человеческой усталости.

Двигаясь, как вялая сомнамбула, она влезла в темно-зеленое платье

шелкового трикотажа на тоненьких серебристых лямочках, которое ее подбила

приобрести Надежда Киреева. Та частенько ехидничала по поводу привязанности

Буровой к оливково-серым балахонам из хлопка и льна, и Валерия сдалась, когда

они вместе в очередной раз ходили прошвырнуться по бутикам ЦУМа. Но Лера так и

не смогла преодолеть нелюбовь к ярким цветам, и платье с тех пор так и валялось

невостребованным. В данной ситуации ее внутренний голос подсказал, что балахоны

на сегодня отменяются, и она извлекла из дальнего угла платяного шкафа шуршащий

пакет с австрийской шмоткой.

Пытаясь при помощи расчески и заколки со стразами соорудить подобие

вечерней прически, прикидывала, сколько бабок захочет Ефремов за то, чтобы

забыть глупую Лёнькину выходку, и ломала голову, где она эти бабки возьмет. Если

Антон захочет ждать, Лера продаст ВСЕ. Какой же все-таки придурок ее муж. Только

бы его не убили.

А что если Ефремов не согласится на сделку? Значит, нужно постараться быть

убедительной. Потому как попытка решить проблему силовыми методами навряд ли

приведет к хорошему результату.

Валерия живо представила, как, скрутив Ефремова и примотав его клейкой

лентой к стулу, под дулом пистолета она заставляет его отдать ей Лёньку. Только

вряд ли у Леры данный номер получится. Но даже если получится, то жить им с

мужем после этого останется совсем недолго и не особенно счастливо.

Посему про реальный наезд придется забыть, делая ставку исключительно на

дипломатию. Однако о простейшей самообороне позаботиться все-таки следует, и

она положила в сумочку Лёнькин травматический пистолет.

Могла бы и не утруждаться. «Комитет по встрече» первым делом проверил ее

сумочку. Она порадовалась, что не одела льняной балахон. Ефремовские андроиды

не преминули бы ощупать ее на предмет ножа за подвязкой или гранаты за пазухой,

она бы в ответ вмазала им по рукам, а они бы дали ей сдачи.

Андроидов было двое, и оба в одинаковых серых костюмах. Видимо, это была

у них такая униформа. Один – светло-русый худосочный очкарик, Лера окрестила его

про себя «умный мальчуган», а второго, простого и крепкого, как дубовая свая –

«деревенский тракторист». Если бы не перебитый нос и старые шрамы на

физиономии «тракториста», Лера решила бы, что он персональный водитель

Ефремова, тогда как умный очкарик всего-навсего его личный секретарь. Но памятуя

о граничащей с паранойей осторожностью бывшего босса, а также, что пиджак

очкарика многозначительно топорщился с левого бока, она решила, что и «умный

мальчуган» не так прост.

Поэтому Лера безропотно подчинилась его жесту и вручила свой ридикюль,

скривив презрительно рот. Безусловно, это было унизительно. Особенно же противно

было слушать их тупые остроты, которыми они зафонтанировали, обнаружив внутри

не серьезный огнестрел, а простую «травматику».

Вернув даме сумочку, препроводили к черному «ягуару», ждавшему тут же

неподалеку, и немножко покатали по изгибам Арбатских улочек. Возле ресторана под

вывеской «Купчина» выгрузили.

Хрустальный полумрак зала, резная мебель, льняные скатерти, подсвечники из

темной бронзы, и тапер на крошечной сцене, лениво перебирающий клавиши рояля и

наигрывающий что-то джазовое времен великой депрессии. Весьма достойно.

При ее появлении Ефремов привстал из-за стола, распахнув в преувеличенном

приветствии руки и в насмешливой улыбке рот. Он почти не изменился, и был таким

же поджарым волком с внешностью агента иностранной разведки. Седой ежик волос

только подчеркнул его хищное обаяние, а появившиеся на лице резкие морщины

сделали его облик завершенным. Только одет он был нынче не в линялые джинсы и

кожаную куртку, а в дорогой костюм из тонкой бликующей ткани.

Его улыбка Бурову не обманула. Свои симпатии Антон отдавал только таким

же, как он сам, но даже эти симпатии в конечном итоге вопроса не решали.

– Ну, здравствуй, – проговорила просто Лера, приблизившись к столу.

Услужливый официант отодвинул стул, и она села. За спиной у Ефремова

утвердились истуканами его «гориллы». Первый раунд начался.

– Ты великолепно выглядишь, бэби. Признаться, я немножко волновался,

представляя, что сегодня увижу расплывшуюся бабу, до ушей заляпанную тушью и