Опция поиска

огрызнулся Леонид. – Кстати, если этих отморозков никто не видел, то как их смогли

расколоть, что-то я не пойму?

– Я сказал, что их не видели? – ненатурально изумился Кутузов. – А

видеокамеры на что повсеместно развешаны? И как девчонку из дома выводили, и

как обратно вели, все зафиксировано. Парни, конечно, пытались представить все

таким образом, что просто по доброте душевной проводили ее домой, а когда с ней

прощались, барышня была жива и здорова. Но Митяй выдал себя с головой. Видно,

решил, что мысль следователя не мешало бы в нужное русло направить, вот и

ляпнул сдуру: «Гражданин начальник, ну ты подумай мозгами, буду я девку мочить

кухонной хреновиной? Это же бабьи приколы! Точняк, ее хозяйка завалила. Девка же

их хабар поперла! Разве парился бы я искать, чем ее грохнуть? Я бы эту шмакодявку

двумя пальцами придушил. Как говорится, без шуму и пыли».

– Ну и не понял я, в чем косяк?.. – наморщил лоб Леонид.

– Да не докладывали Митяю, как девчонку убили! Откуда он тогда про

«кухонную хреновину» знает? И откуда знает, что в саквояже лежал ворованный

«хабар»? Короче, их прижали, и они признались.

– А как же тогда гопник из Глыбокоречинска? – недоуменно произнесла

Валерия. – Я была уверена, что убил Юльку именно он.

– Это который гопник? Тот, что позвонил в вашу дверь, а вы, Валерия Львовна,

впустили его радостно?

– Полегче, полегче, майор. Совсем ты мою жену застыдил, – шутливо, но с

холодными глазами притормозил Кутузова Лерин муж.

Майор посмотрел на него внимательно, потом развернулся в сторону Надежды

Михайловны и сказал:

– Как трудно-то с ними… Он всегда рогом прет, если жену слегка заденут?

Киреева улыбнулась, подумав, что в этом отношении Леркин Лёня с ее Иваном

схожи. А потом ответила:

– Так ведь и она за мужа горло перегрызет, верно?

Кутузов хмыкнул, а затем продолжил, как ни в чем не бывало:

– Гопник – это персонаж другой истории, Валерия Львовна, истории

глыбокоречинской. Звать гопника Саша Крымский, а искал он Юлию, чтобы вернуть

синдикату потыренные девушкой наркоту и деньги, вырученные за наркоту же.

В начале лета в Глыбокоречинске произошел неприятный инцидент, если

убийство позволительно называть инцидентом. Была убита подруга Лепехиной

Мария Дубровина. С самого начала под подозрение попал их общий знакомый

Дмитрий Амелин, хотя следствие и не исключало причастности к преступлению

местного криминального авторитета. Авторитет, кроме всего, подозревался в

содержании дилерской наркосети, и по этой причине был в разработке отделом по

борьбе с наркотиками. Посему до поры, до времени спецы из отдела по особо

тяжким его решили не тревожить, чтобы не испортить игру смежникам, а принялись

усиленно разыскивать Амелина и Лепехину, которая также из города исчезла, но

была необходима следствию как возможный свидетель.

Сначала ее искали простым способом, то есть, опрашивали подруг и

наведывались к родственникам, что ни к каким к результатам не привело. Позже

пытались отследить по мобильному телефону, однако он все время находился вне

зоны действия сети. Вероятно, Лепехина специально отключила трубку, не желая

разговаривать ни с кем из глыбокоречинских знакомых, а, возможно, именно того и

опасалась, что ее будет искать полиция.

С Амелиным операм повезло больше, на его след вышли довольно быстро.

Обнаружили Димана на заброшенной даче, где и задержали. На допросе

выяснилось, что прятался Амелин не только от органов правопорядка, но еще и от

Скуридина Вениамина, или Вени Скулы, наркобарона местечкового значения и

Диманова работодателя. Иными словами, того самого криминального авторитета, на

чей счет у полиции были мысли. Что Димана не будут искать в пустующем доме

дальней родственницы, надеяться было довольно наивно, поскольку в

Глыбокоречинске все друг про друга знают, однако он был почему-то уверен, что если

сидеть тихо и не высовываться, то его и не найдут.

Дмитрий показал, что в день убийства Марии он находился в ее квартире и

слушал музыку через наушники. Наушники надел после того, как пришла Юля. Девки

опять устроили свару на кухне, а слышать этого он не желал. В последнее время их

грызня его начала здорово доставать, хотя вначале прикалывала. Юлька с Машкой

запали на него обе и грызлись по этому поводу регулярно, а Диман самодовольно

похохатывал и разогревал страсти, поочередно отдавая предпочтение то одной, то

другой. Но со временем их свары начали его утомлять, однако угомонить девок уже

было трудно, помирить тем более, и не расплюешься запросто, потому как все трое

были встроены в схему, толкая дурь для Вени.

Хоть и в наушниках, но все же он услышал, как хлопнула входная дверь, и

решил, что Юлька, наконец, свалила, поэтому встал с кресла и направился что-

нибудь похавать из холодильника. На полу кухни увидел Машку, которая сидела,

прислонившись к газовой плите и все ее лицо было в крови, а сама она уже не

дышала. Диман сообразил, что грохнула ее стерва Юлька, но могут подумать на него,

поэтому решил сматываться. Уже на улице он обнаружил, что товар и выручка из его

сумки пропали, и понял, что это дело рук той же Юльки. Еще он понял, что Скула ему