Opus 2

Ева, лежащая у стены – казалось, стену, у которой она вырубилась, во сне просто заменили на другую вместе со всем помещением, – привстала на руках. Посмотрела на дутые медные полоски на запястьях, окутанные зловещим зелёным мерцанием.

Здесь для неё не пожалели сразу двух блокирующих браслетов. Хотя хватило бы и одного.

Попытка призвать смычок ожидаемо не увенчалась успехом.

Ева села. Не утруждаясь взять одежду, лежавшую на грубых каменных плитах (похоже, в тюрьму её приволокли голой, не удосужившись оставить даже полотенце), уставилась на женщину, следящую за каждым её движением. Спросила то единственное, что сейчас её волновало:

– Где Герберт?

Страха почему-то не было. Не за себя.

– Гербеуэрт, – поправила Айрес мягко. – Во дворце. Снова. Чувствует себя вполне сносно. – Королева – она была в брюках – элегантным до отточенности движением положила ногу на ногу. – Я пообещала, что тебя не тронут, пока он ведёт себя разумно. Вассальной клятвой не предусмотришь и не оговоришь всего. Так надёжнее. – Склонив голову, она качнула остроносой лакированной туфлей. – Он ведь рассказал тебе о клятве, полагаю?

Алый шёлк её рубашки поблескивал в тусклом свете единственного блеклого кристалла, вмонтированного в потолок. Безупречная, с ясным взором и чистым гладким лицом, королева смотрела на пленницу, заставив Еву усомниться, что в замке Рейолей она действительно видела на этом лице следы недавних слёз.

Сейчас Айрес тирин Тибель в последнюю очередь походила на человека, который умеет плакать.

– Он не в тюрьме?

Это вызвало у Айрес намёк на улыбку.

– Ты думала, я отправлю в Кмитсвер своего наследника? Которого люблю, как собственного сына?

– Даже когда он предал вас?

Ева сама не знала, откуда у неё силы задавать вопросы так спокойно. Откуда в ней вообще взялось спокойствие, позволившее сейчас ощутить облегчение – хотя к этому ситуация располагала меньше всего.

Герберт в порядке. Это главное.

– Я тоже предала его. И предавала. Не раз. – Айрес помолчала: вопрос согнал улыбку с её невыносимо красивого лица. – Я это заслужила. – Отзвуки слов, бесстрастных и безжалостных, как лезвие ножа, ещё гуляли по камере, когда королева чуть наклонилась вперёд. – Полагаю, тебе интересно, как ты сюда попала.

Ева пожала плечами.

Её и правда не слишком это волновало. Сам факт попадания – вот что было важно. И то, как отсюда выбраться.

Что-то подсказывало ей: эта задачка будет посложнее той, которую Еве пришлось решать в особняке Кейлуса Тибеля.

– Эта история с самого начала казалась мне подозрительной. Звёздная пыль, письма, дуэль… не в стиле Уэрта, – пояснила Айрес великодушно. – Я давно заподозрила, что меня водят за нос. Полагала, что после нескольких дней разлуки Уэрт первым делом поспешит повидаться с тобой. Пользуясь его отсутствием, внесла в защиту замка небольшие коррективы, чтобы иметь возможность войти незамеченной. Велела Охране следить за ним. Решила сама нежданно нагрянуть в гости – на случай, если он пригласит тебя к себе. – Она снова качнула ногой; блеклый свет бликами скользнул по чёрной коже, обнимавшей её стопу, и высокому каблуку. – Честно говоря, не думала, что найду тебя так быстро. Надеялась, что застану его одного, и уйду, пока он не заметил. Но вышло иначе.

Злодеи любят всё объяснять, вспомнила Ева отстранённо. Чтобы ты понял, какие они изобретательные. Чтобы они могли в полной мере ощутить торжество, когда ты будешь валяться в грязи у их ног – моля о пощаде, осознавая всё величие их ума, всю грандиозность их планов.

Только вот при взгляде на Айрес тирин Тибель ей всё меньше верилось, что перед ней та злодейка, какой Ева её считала.

– Значит, Уэрт где-то прятал тебя, – сказала королева. – Тебя не было в замке, когда я туда приходила… без него.

– И Эльен вам не помешал? – спросила Ева почти равнодушно.

– Он всего лишь призрак. Ему не дано чувствовать такие вещи. – Айрес вновь улыбнулась. Тонко, ускользающе, едва заметным движением кончиков губ. – Я взломала защиту снаружи. Потом прогулялась по замку невидимкой. На всякий случай.

Стало быть, про яйцо Гертруды спрашивать не стоит. Если Айрес до сих пор его не нашла – значит, и не найдёт.

Пока не узнает о нём.

– Что с Эльеном?

– Когда вас забирали, заламывал руки и плакал. – Это прозвучало даже иронично. – Полагаю, следит за замком, как обычно. Мне нет нужды его трогать. Заставлять Уэрта упокоить его было бы слишком жестоко: он проявлял лояльность роду, которому клялся служить, не более. Ещё есть вопросы?

– Есть. Почему я… здесь?

Она хотела сказать «жива». Поправилась лишь в последний момент и, возможно, в итоге не совсем корректно сформулировала вопрос.

Но Айрес, конечно, поняла всё и так.

– Уэрт любит тебя. Если я просто тебя уничтожу, он меня возненавидит. По многим причинам это было бы совершенно излишне. Пока ты полезнее в качестве залога его покорности. – Щурясь, королева обняла колено переплетёнными ладонями. – Забавно. За него ты беспокоишься больше, чем за себя. Даже за его дворецкого беспокоишься больше, чем за себя.

– За себя, если честно, я вообще не беспокоюсь.