Опустошенные души

Я высвободила из его рук свою руку и с ухмылкой потянулась к его поясу. Его глаза впились в мои, пока я расстегивала пряжку, затем потянула вниз молнию, отделявшую меня от того, чего я хотела.

Я решила дать ему попробовать его собственное лекарство и держать его в напряжении, проводя пальцами по волосам, которые спускались под его боксеры. Его бедра жадно дернулись, и я улыбнулась ему, когда его глаза затуманились от вожделения.

Я просунула руку под его пояс и провела ладонью по его твердому члену, скользя большим пальцем по головке и проводя кулаком до самого основания.

Он издал дикий звук, протягивая руку между нами, чтобы попытаться полностью освободиться, но я поймала его за запястье, чтобы остановить.

— Терпение, Эрик, — поддразнила я, и он прижал язык к своей щеке, позволяя мне продолжить.

Я крепче сжала его руку, и его глаза начали умолять меня дать ему больше. Я наслаждалась ощущением его тела в своей ладони, потирая и поглаживая, сжимая кончик, чтобы заставить его застонать. Наши улыбки сменились чем-то более чувственным, и было ясно, что никто из нас больше не может ждать.

Эрик стянул с себя джинсы и боксеры, и я опустила руку, слишком изголодавшись по нему, чтобы продолжать эту игру. Его вес навалился на меня, и он слил наши тела в единое целое одним глубоким толчком, от которого моя кожа загорелась, а его твердая длина вошла так глубоко в меня, что заставила меня закричать.

Он вонзился в чувствительное место внутри меня, и стон вырвался из моего горла, когда я обхватила бедрами его талию, прижимаясь к нему, пока он двигался в мучительно медленном ритме, от которого каждая частичка меня трепетала. Его рука сжала мою, и руны, которые связывали нас, столкнулись, посылая через меня еще одну волну экстаза. Его толчки становились все более пылкими, по мере того как он заполнял каждое пространство внутри меня, заставляя напрягаться каждый мой мускул.

Уступив своим желаниям, я приподнялась и инстинктивно вонзила клыки в его плечо, пометив его так же, как он пометил меня.

Он зарычал от желания, и его движения стали более неистовыми, когда он сжал меня еще крепче.

Мой разум погрузился в туман, потому что я снова была опьянена им, дикая сторона меня снова вырвалась на волю, когда я впилась зубами в мышцы его шеи. Он вышел из меня, прежде чем войти в меня так сильно, что я вскрикнула, а его бедра задвигались неистово, дико, и я стремилась им навстречу, пока мои стоны наполняли воздух. Мы трахались с такой хаотичной потребностью друг в друге, что я не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме него, да и не хотела.

Его тело снова и снова осаждало мое. Никто из нас не уставал, и энергия, которая прокатилась между нами, была подобна электрическому шторму. Его бедра прижимались к моим снова и снова, и давление нарастало в основании моего позвоночника, обещая мне еще одну волну абсолютного блаженства.

Он обхватил ладонями мою щеку, заставляя меня посмотреть ему в глаза, когда мое тело снова распалось на части, и ошеломляющая волна удовольствия прокатилась по мне.

— Ты моя и только моя, — поклялся он, когда моя киска сжала его член, и он выжал удовольствие из самой моей сердцевины.

Эрик был близок к своему собственному освобождению, прикусив мое плечо и простонав мое имя. Он кончил одним, последним, умопомрачительным толчком, заставив себя войти глубже и остался лежать на мне.

Я обхватила его руками, когда он нежно поцеловал меня, и мое сердце забилось в груди, почти разрываясь от моей любви к нему.

Он перекатился и лег рядом со мной, удовлетворенно вздохнув, и я улыбнулась, прижимаясь к нему.

— Как ты думаешь, они слышали нас? — Спросила я.

Эрик начал громко смеяться. — Я думаю, что даже коровы слышали тебя.

Я игриво шлепнула его, впадая в собственный приступ смеха. — Ты сам виноват в этом.

— Если ты ожидаешь извинений, то ты их не получишь. — Он наклонился ко мне, приподняв бровь, и я уткнулась лицом ему в грудь, чтобы подавить смех.

Его рука скользнула вниз по моей спине, пока он обнимал меня, и я вдохнула его аромат, позволяя моменту спокойствия омыть меня.

Мир снова стал правильным. И теперь перед нами стояла только одна, последняя задача. Святая гора была нашим конечным пунктом назначения. И я была более чем готова принять все, что нас там ожидало.

Я

бродила по долине, неопределенно направляясь к огромному красному амбару, который стоял на вершине холма напротив дома, пока наслаждалась ощущением солнца на своей коже.

Чикоа сказала, что собирается подоить коров, но я не могла понять, как она могла это сделать при таком ярком солнце. Однако она не вернулась в дом, и любопытство побудило меня найти ее. Я почти ожидала увидеть ее ползущей по полям, отчаянно ищущей укрытия от солнца. Или, возможно, застрявшей в амбаре, потому что она не могла уйти, пока не вернутся облака. Хотя, когда я посмотрела на чистое голубое небо, я поняла, что в таком случае ей придется долго ждать.