Опустошенные души

— Но теперь ты свободен, — выдохнула я, и правда об этом была такой, словно с меня свалился груз. — Ты больше не принадлежишь ей.

— Я не знал, как сильно скучал по тебе, пока ее чары надо мной не рассеялись. Как будто все наше время, проведенное вместе, было просто стерто, и я остался лишь оболочкой того человека, которым являлся. Хуже всего было то, что она заставила меня почувствовать, будто я действительно тосковал по ней. Как будто я никогда не желал ничего, кроме нее. Когда я вспоминаю, как это происходило, я понимаю, что тоже хотел этого, хотя сейчас эта мысль вызывает у меня отвращение к предательству, которое я совершил из-за ее власти. — В его глазах назревала война, и мне страстно захотелось исправить то, что вселяло в него такие сомнения.

— Она заставила тебя полюбить ее, — заявила я, желая, чтобы слова не ранили так сильно, но я достаточно знала о силе богов и играх, в которые они любили играть с эмоциями мужчин.

— Она думала, что это и есть любовь. Но то, что она заставляла меня чувствовать к ней, не было настоящей любовью. Это было увлечением, одержимостью, похотью. Я чувствую все это к тебе и многое другое. Ее больное помешательство не может сравниться с тем, что я чувствую к тебе, Келли.

От его слов по мне разлилось тепло, и я выдохнула, позволяя напряжению покинуть мое тело.

— Мне так жаль… — начал он, но я закрыла руками его губы, чтобы не дать ненужным словам сорваться с его языка.

— Ты никогда не должен испытывать чувство вины за то, что она с тобой сделала, — прорычала я. — Не смей брать на себя ни капли вины из-за этого, Магнар. Это был не ты. Ничто из того, чему она заставляла тебя подчиняться, не имело никакого отношения к тому, кем ты являешься. Мужчиной, которого я люблю. Не позволяй ей заставлять тебя брать на себя хоть малейшую долю ответственности за ее мерзкие поступки.

Он испустил вздох, в котором была вся тяжесть мира. Я подавила свою собственную ярость в пользу поиска того, что ему было нужно от меня больше всего, чтобы заставить его увидеть, что она не пошатнула нас. Она не запятнала ни малейшей части того, кем мы были, и никогда не смогла бы.

Мой взгляд снова скользнул к укусам на его коже, и я придвинулась ближе к нему, двигаясь губами к укусу от татуировки над его сердцем.

— Может быть, я смогу заменить эти воспоминания лучшими, — выдохнула я.

Магнар не пошевелился, когда я наклонилась и поцеловала покрасневшую отметину. Он резко вдохнул, когда мой рот встретился с его плотью, но я не думала, что это было из-за боли.

Мои губы скользнули по его коже, и я, наслаждаясь его вкусом, провела губами выше, касаясь укусов на его плече и шее, а затем приподнялась на цыпочки, чтобы найти его рот.

Он колебался, не сводя с меня глаз, а я смотрела на него с предложением, желая, чтобы он сделал этот выбор, чтобы он полностью принадлежал ему, потому что ему нужно было снова взять под контроль свое тело и принимать за него любые решения, какие он захочет. Расстояние между нами сократилось почти до нуля, и его дыхание смешалось с моим, пока я ждала его выбора, его требований.

— Я не заслуживаю тебя, — пробормотал Магнар, и глубина его голоса вызвала дрожь, пронзившую меня до глубины души.

Он почти уничтожил меня своей близостью, а ведь еще даже не прикоснулся ко мне. Я была его рабыней. Каждый трепетный удар моего сердца принадлежал ему, и жар, разливающийся по моему телу, можно было прогнать только его прикосновением.

Он наклонился ко мне, сокращая разрыв и заявляя права на мой рот, и я уступила его желанию. Его руки нашли мою талию, и он притянул меня к себе, тонкое платье казалось слишком большим барьером, поскольку царапало мою кожу, и мне до боли захотелось ощутить его плоть на своей.

Я почувствовала твердую длину его члена, когда он прижался своими бедрами к моим, и я прижалась к нему в ответ, наслаждаясь тем фактом, что смогла вызвать такую реакцию его тела одним обещанием поцелуя.

Я обвила руками его шею, притягивая его к себе, как паук муху. Я хотела его. Всего его. И я больше никогда не собиралась его отпускать.

Магнар скользнул пальцами вверх по моим бокам в нежной ласке, когда его язык вторгся в мой рот, и я жадно застонала, желая большего, каждый кусочек, который он мог предложить.

Мое сердце колотилось, ноги дрожали. Он был здесь. Наконец-то он действительно был здесь, со мной, и я была его созданием, с которым он мог делать все, что хотел.

Он отстранился, наше дыхание стало прерывистым, пока он держал меня в своих объятиях, приподняв мой подбородок, чтобы заглянуть мне в глаза, и его грубые пальцы обвились вокруг моего горла таким собственническим образом, что все мое тело затрепетало от обещания.