Опустошенный север

— Я рассчитываю на вашу благоразумность миледи. Сейчас вашей основной задачей будет оказать всяческую помощь мне в налаживании отношений с наследником. В дальнейшем я надеюсь получить от вас ещё ребенка. Помнится, нам было хорошо вместе.

— Вы чудовище, — прошептала Ксения, — до сих пор не понимаю, как вам ловко удалось тогда втереться к нам в доверие.

— Быть может потому, что я был тогда искренен?

— Не верю.

— Зря. Опала. Предательство любимой. Я хотел начать жизнь сначала. Вспомнил, о чём всегда мечтал. Большая семья, красавица жена. Ни одна женщина не могла затмить мою жену, но с вами я забыл о ней. Потом, оглядываясь назад, мне иногда казалось, что там, в этой глухой деревне, я даже был счастлив, — мужчина усмехнулся, предлагая оценить, что какая только глупость не придёт в голову. — Но только иногда. Жизнь обывателя не для меня. Я рад, что моя умница Илая сумела извернуться и вернуть меня к жизни в общество. Да, некрасиво было оставлять вас в деревне. Но по большому счёту, вам, моя дорогая нужен был покровитель. В городе вы опасались северян, так почему бы не оказать честь деревенскому увальню?

— Мерзко. Ваши мысли уже тогда были мерзки.

— Да, я плохой. Расчётливый, циничный, но и вы хищница. Где ваша гордость была, когда притащились ко мне? Почему не отказались от подарка?

— Вообще-то я получила назад всего лишь крохотную часть своего же имущества.

— Но другие леди подобными подарками за просто так не одаривались. Они связывали свои жизни в браке. А вы после всего лишь одной ночи получили имение в безраздельное пользование.

— Чувствуется в вас политик, герр Лейф. Умеете вы словами играть. Только себе не врите. Наша ночь не за подарки была. Не опошляйте. А когда я к вам пришла, не собиралась требовать. Мне нужна была помощь в вынашивании нашего ребёнка. Услуги лекаря требовались еженедельно. Но разве вам это интересно? Даже спустя столько лет вы мне предъявляете мальчиковые обиды. Вы, благополучный мужчина, с высоким назначением противопоставили себя беззащитной, обобранной, гонимой леди с детьми за спиной и благодаря вам с зародившейся жизнью в животе.

Ксения отвернулась. Разговоры прекратились. Сколько ехали, сказать было сложно. Но вот она почуяла приближение деревни. Собаки, детские крики, как действовать дальше, придумать не успела. К ней неожиданно наклонился Лейф, и леди упала в обморок.

Господин Лейф за всю дорогу не завоевал ни одной положительной эмоции у своей пленницы. Они редко разговаривали, были вежливы друг с другом, как только подъезжали к населенному пункту, так мужчина надавливал леди на глаза и шею, после чего она теряла сознание. С каждым разом выходить из состояния небытия ей становилось всё сложнее, долго потом преследовала тошнота. Общее самочувствие ухудшалось. В замкнутом пространстве кареты ей быстро делалось плохо, начало укачивать и несколько раз она упала в обморок без помощи мужчины.

Когда господин похититель довёз леди до назначенного места, она самостоятельно уже не смогла выйти из кареты. Сознание без конца уплывало, виделось всё в рассредоточенном режиме и взгляд никак не удавалось сфокусировать. Одно было понятно, что вокруг лес. Ксения только потом, вспоминала, что мужчина надел лыжи, погрузил её на саночки и тащил долго по лесу. А может не долго, а ей только так казалось. Верхушки деревьев постепенно совсем слились в одно пятно, но возможность видеть небо почему-то сняла напряжение и леди уснула.

Очнулась она от боли в ногах, руках и очень некомфортного состояния тела. Двое мужчин, один из них мерзавец Лейф, второй незнакомый, тормошили её, растирали и вертели то на спину, то на живот.

— Поморозили вы леди, сейчас очнулась, а скоро гореть начнёт, — высказался второй. С виду вполне приличный человек, а вот ведь связался с гадом.

— Ничего, оживёт. Хрупкая только с виду, а так выносливая. Головой отвечаешь за её сохранность. Узнаю, что позарился на неё, порежу на кусочки. Упустишь, убью. Понял?

— Чего ж не понять. Я же поклялся, долг свой исполню, — пробурчал незнакомый мужчина.

Что было дальше, леди не помнила. Было больно отмораживаться. Она стонала. Потом горела в огне, ломило кости, задыхалась. Измучилась. Приходила в сознание, понимала, что заболела, что лечение ей оказывают допотопное, подсказывала сама, чем лечить можно и снова отключалась. Мужик с ней терпеливо возился. Ухаживал, как за малым дитём.

— Сколько я валяюсь? — как-то спросила она, вырвавшись из забытья.

— Две недели, — ответил ей конвоир.

— Мне лучше, но нужны травы отхаркивающие. Всё в лёгкие пошло, — собравшись с силами, пояснила леди.

— Трав здесь много насушено, но не знаю какие из них отхаркивающие.

С травами разобрались вместе. Когда приехал Лейф, охранник, так и не назвав своё имя, велел ей лежать.

— Плоха она, — слышала Ксения, как он пояснял господину.

— Чем лечишь?

— Что есть, тем и лечу, — видимо охранник развёл руками, показывая на лежащие повсюду приготовленные сборы.