Опустошенный север

Лейф заглянул за занавеску к леди и поморщился. Ксения итак при похищении была худовата, а за время поездки с ним ещё и нездоровой бледностью обзавелась.

«Покойников краше в гроб кладут», мелькнула у мужчина брезгливая мысль. Он прислушался к её дыханию. Она дышала тяжело, надрывно, с сипением и кажется, была снова без сознания.

Ну что ж, он подождёт. Время терпит. Месяц, другой и её искать перестанут. Надежды у неё не будет, станет сговорчивее. Лишь бы выжила. В следующий раз он приехал через два дня. Привёз барсучье сало, мёда, овощей, фруктов.

— Лечи её, — буркнул Лейф и, не задерживаясь, уехал.

Ксения пыталась наладить контакт с охраняющим её мужчиной. Он казался неплохим человеком, но предупредив однажды, что свой долг он своему лорду отдаст честь по чести, больше не возвращался к этой теме. Как только леди почувствовала себя умеренно больной, так её перевели в соседнюю комнату и начали запирать. Сидеть в полутёмной комнатке, одной с утра до вечера было тяжело. Она вспоминала песни, переводила их, тащила из памяти пьесы, адаптировала к нынешним условиям. Заставляла себя делать зарядку, чтобы хоть немножко вернуть силы. Иногда уныние захватывало её, но как человек образованный, она немало читала о знатных сидельцах в одиночных камерах в царские времена и делала полезные для себя выводы. Главное следить за своим душевным состоянием! Она следила. Не разрешала думать себе о родных. Зачем? Только слёзы. А вот сценарии праздников придумывала, пригодится. Новые рецепты составлялись на удивление хорошо. И ждала, когда уйдёт зима. Лелея и выпестовывая надежду сбежать. У всех есть свой долг. У её конвоира долг перед Лейфом и неважно ему, что тот совершает преступление. У неё долг перед семьей. Главное выждать, обдумать и подготовиться.

В следующий свой визит Лейф настаивал написать письмо сыну. Ксения упиралась. Она готова была стоять до последнего. Но запасной вариант у неё был. Если написать слишком прекрасное письмо, то оно будет воспринято с подозрением и заставит обеспокоиться детей. А там ниточки приведут к Лейфу. Но сколько время уйдёт на этот манёвр? Можно было воспользоваться точечкой в нижнем правом уголке письма. Это было обговорено на случай давления императором. Ксения была подозрительна, и о многом сговорилась с детьми заранее. Кто его знает, что потребует тиран от ссыльной леди? Вот случай с Лейфом к сожалению, не предусмотрела. Надо выбирать как умнее и хитрее писать, но кочевряжиться придётся до последнего.

Мужчина повёл себя странно. Окинул придирчивым взглядом Ксению. Прекратил напирать. Зато занялся растопкой баньки. Крошечная, она согрелась быстро. К вечеру Ксению препроводили в неё, дав дорогое мыло и новую красивую рубашку. Отказаться выйти лишний раз из комнаты, сил не хватило. С удовольствием помывшись, она вернулась. Мужчины разглядывали её оценивающе.

— Вроде поправилась немного, — одобрил Лейф.

Ксения села у печки разбирать волосы. Её никто не гнал. Она подозрительно косилась на них, обдумывая, как отшить Лейфа. Ей уже понятно было, для чего ей устроили баньку. Настал момент, когда охранник вышел.

— У вас что, принципы поменялись? Насиловать будете?

Мужчина, хотевший к ней подойти, остановился.

— Наша с вами связь неизбежна. Я бы предпочёл взаимность, но не настаиваю, — безразлично произнёс он.

Ксения запаниковала. «Не задела, что делать?»

Она лениво развернулась, доплела косу. Брезгливо уставилась на Лейфа.

— Вы понимаете, что чем ниже падаете в моих глазах, тем мне сложнее придумать о вас хвалебное письмо?

— Вы уж постарайтесь, — хмыкнул он. — Мне тоже обладать костями не хочется, надеюсь только на мужские инстинкты.

«Вот и обменялись гадостями».

— Чему вы собираетесь учить Альгерда? Вы же знаете, что сейчас он наместник, хоть и номинальный.

— Учить буду всему тому, чему меня учили. Если сын готов со мной общаться, то император даст нам эту возможность. Вы удовлетворены?

— Ваша жена.

— Что моя жена? Какое вам до неё дело? Илая неприкосновенна, — разозлился мужчина.

— Вы отчаянно не хотите видеть, что вам придётся выбирать между женой и сыном. Она не примет его никогда. Более того, она…

— Замолчи!

Ксения взяла себя в руки. Нет смысла говорить с тем, кто слышать не хочет. Доказывать, только злить.

— Оставьте бумагу и чернила. Я подумаю, что написать.

— И долго?

— Не один день точно, — отрезала леди.

Она получила требуемое и, оставшись в одиночестве, стала тщательно обдумывать ловушки в письме. Надо, чтобы обязательно прочитал Алекс, ещё лучше, чтобы письмо попало в руки Вита. Тогда всё получится. «Лейф не жилец, ребята его растерзают! Надо только хорошенько, очень хорошенько подумать».

***