Опыт биографии. Невиновные

Судья Елена Алексеевна Филиппова сидела в своем кабинете и читала дела. То есть она не то чтобы досконально изучала все подробности дел, рассмотренных в горсуде. Правильнее было бы сказать, что она отбирала из общей кипы папки с особо интересующими ее делами, сверяясь с записями в записной книжке. А там было отмечено, на какие судебные процессы следовало обратить особое внимание. Отобрав те дела, которые ей были нужны, из общей кипы папок, Елена Алексеевна принималась изучать приговоры. Особенно их резолютивную часть. Она сверяла сроки наказаний, назначенные ее подчиненными, с теми сроками, которые были указаны в ее записной книжке. Как правило, цифры сходились, и Елена Алексеевна, с удовлетворением отмечая галочкой просмотренное дело, переходила к следующей папке. Эту нехитрую, но важную работу она совершала под музыку Вивальди. На столе стоял портативный приемник, и Вивальди соответствовал миролюбивому настроению хозяйки кабинета.

Бесшумно вошла секретарша. Она чуть дотронулась до локтя Елены Алексеевны и прошептала: «Господин Ведрашку желает с вами переговорить». Секретарша была молодой миловидной женщиной, с которой судья Филиппова познакомилась, когда та, будучи судебным репортером одной из центральных газет, пришла брать у нее интервью. Хотя интервью вышло не очень комплиментарным, Филипповой понравилась журналистка, и через некоторое время она предложила той пост пресс-секретаря суда. Журналистка согласилась и очень быстро стала правой рукой Елены Алексеевны, незаменимым помощником, понимавшим начальницу с полуслова. Ее звали Вера. Имя это судье Филипповой особенно нравилось. Она не так давно крестилась, построила во дворе горсуда маленькую часовню, и ей казалось, что имя секретарши созвучно ее новому мироощущению, а значит, будет способствовать повышению имиджа председателя горсуда в общественном мнении. Вера осуществляла одновременно функции личного секретаря Елены Алексеевны и пресс-секретаря суда. Уволившись из газеты и поступив на работу в суд, Вера теперь свысока смотрела на бывших коллег. Она быстро забыла, что недавно сама была судебным репортером и тщетно пыталась раздобыть информацию у судей. Сейчас, неторопливо прогуливаясь по коридорам горсуда, Вера всем своим видом показывала, что только ей позволено фильтровать информацию для прессы, и уверенным голосом зачитывала перед телекамерами заранее подготовленные и вылизанные пресс-релизы, умело отсекая опасные вопросы бывших коллег. Она быстро научилась снабжать их информацией, которая казалась правдоподобной, но не всегда была достоверной. Вера гордилась тем, что председатель горсуда доверяла ей свои секреты и делилась конфиденциальной информацией.

Визит Ведрашку был незапланированным, но Елена Алексеевна догадалась, что речь пойдет о деле Алексея Летучего. Она отложила папки с приговорами в правый ящик стола, записную книжку, испещренную тайными цифрами, понятными только ей одной, сунула в левый ящик и попросила Веру вызвать судью Мухину.

Ведрашку расшаркался и извинился перед Еленой Алексеевной, что пришел без предупреждения.

— Ничего страшного! Я понимаю, что у вас срочное дело, — заверила его судья Филиппова. — Я уже вызвала судью Мухину. Сейчас без церемоний приступим к делу.

Галина Викентьевна буквально вбежала в кабинет председателя горсуда:

— Вызывали?

— Вызывала. Садитесь, пожалуйста. Речь пойдет, как я понимаю, о вашем новом деле.

С разрешения присутствующих дам Ведрашку закурил свою непременную сигару. Потом вынул из старомодного кожаного портфеля, который прекрасно сочетался с его нестандартной внешностью уставшего от жизни интеллигента, две тоненькие папочки. Синюю передал Елене Алексеевне, красную — Галине Викентьевне.

— Это списки тех самых кандидатов в присяжные, которых вы должны вызвать 15 января.

Судья Филиппова присвистнула:

— Ну и состав! Самому старшему шестьдесят семь! Средний возраст кандидатов — сорок пять. Где же вы таких набрали?

— Надо знать места, — довольно улыбнувшись, заметил Ведрашку.

— Из тридцати человек всего три пенсионера. Остальные занимают серьезные должности: предприниматели, директора. Ничего себе! — судья Мухина не скрывала удивления. — Согласятся ли такие люди оставить работу и сидеть в суде?

— Во-первых, вы, дорогая моя, как я вам уже говорил, проведете процесс очень быстро, за две недели максимум, — предупредил ее Ведрашку. — Во-вторых, для этих кандидатов вопрос об участии или неучастии не стоял. Их попросили прийти, и они придут. Им объяснили, что, если их отберут, им придется принять участие в судебном процессе.

— То есть вы хотите сказать, что все эти тридцать человек хорошо подготовлены и знают, чего от них ждут? — поинтересовалась судья Мухина.