Опыт о человеческом разумении. Кн.1. 1689.

Значительнейшая часть истинного знания заключается в раздельном восприятии вещей, которые сами по себе раздельны. Иные люди одной только отчетливой постановкой вопроса вносят в него больше ясности, света и знания, чем другие, в течение многих часов обсуждая вопрос в целом. Отчетливая постановка вопроса сводится лишь к тому, чтобы отделить и расчленить отдельные части вопроса и расположить их в расчлененном таким образом виде в их должном порядке. Уже это одно без всяких дальнейших хлопот часто разрешает сомнение и показывает уму, где лежит истина. Соответствие или несоответствие идей, являющихся предметом рассмотрения, в большинстве случаев воспринимается сразу, как только они расчленены и рассмотрены отдельно, и таким путем достигается ясное и прочное знание, тогда как вещи, взятые в общем и сваленные тем самым в беспорядочную кучу, могут породить в душе лишь смутное знание, которое в действительности вовсе не является знанием или - когда дело дойдет до его проверки или использования - по меньшей мере оказывается немногим лучше полного незнания. Поэтому я здесь позволю себе повторить то, что я уже говорил не один раз, а именно: при изучении чего бы то ни было нужно предлагать уму за один раз возможно меньше и, лишь поняв и вполне усвоив это немногое, переходить к ближайшей, непосредственно следующей, еще неизвестной части, к простым, незапутанным положениям, относящимся к изучаемому предмету и направленным к разъяснению того, что является главной целью.

40. Аналогия. Аналогия весьма полезна для ума во многих случаях, особенно в натуральной философии, и главным образом в той ее части, которая заключается в удачных и успешных экспериментах. Но здесь необходимо тщательно держаться тех границ, в которые заключено содержание данной аналогии. Например, кислое купоросное масло оказалось полезным в таком-то случае, значит, селитряный спирт или уксус могут употребляться в подобном же случае. Если полезное действие названногомасла обусловлено только его кислотностью, то опыт [такого употребления] может оказаться успешным; но если в купоросном масле помимо кислотности есть еще что-то другое, что производит желательное для нас в данном случае действие, то мы ошибочно принимаем за аналогию то, что таковой не является; мы допускаем, чтобы наш разум впал в заблуждение вследствие неправильного предположения об аналогии там, где ее нет.

41. Ассоциация. Хотя во второй книге своего «Опыта о человеческом разумении» я говорил об ассоциации идей 38, там я подошел к этому вопросу исторически, т. е. лишь описывая этот метод, как и разные другие методы деятельности разума, не задаваясь целью изыскивать средства исправления, которые следовало бы в данном случае применять; с этой последней точки зрения для человека, желающего основательно уяснить себе правильный метод управления своим разумом (understanding), ассоциация представит собой еще один материал для размышления, тем более что здесь, если не ошибаюсь, кроется одна из самых частых причин наших ошибок и заблуждений и один из труднее всего излечимых недугов души; ибо очень трудно убедить кого-либо в том, что вещи по природе не таковы, какими они постоянно ему представляются.

Вследствие одного этого отклонения разума от правильного пути, которое происходит легко и незаметно, шаткие и слабые основания становятся непогрешимыми принципами, не допуская по отношению к себе никакого посягательства или сомнения. Такие неестественные ассоциации в силу привычки становятся для ума столь же естественными, как связь между солнцем и светом, между огнем и теплотой, и разуму кажется, что они содержат в себе столь же естественную убедительность, как и самоочевидные истины. Можно ли в таком случае приступить к лечению с надеждой на успех? Многие люди твердо принимают ложь за истину не только потому, что они никогда не думали иначе, но также и потому, что, ослепленные в этом отношении в самом начале, они никогда не могли думать иначе, по крайней мере в том случае, если они не обладают силой ума, способной оспаривать власть привычки и подвергать исследованию собственные принципы. Но такую свободу лишь немногие люди находят в себе, и еще меньше есть таких, которым разрешают проявлять эту свободу другие люди. Ибо учителя и руководители большинства сект видят свое главное искусство и задачу в том, чтобы подавлять, насколько они могут, эту главнуюобязанность всякого человека по отношению к самому себе, которая составляет первый твердый шаг к правде и истине во всей цепи его действий и мнений.