Опыт о неравенстве человеческих рас

В «Эдде» эта страна называется «Гардарика», т. е. «город арийцев» [339]. Сарматы–роксоланы распрягли там своих быков и сняли колеса со своих повозок. Они наконец узнали там, что такое отдых после долгих и трудных веков скитаний, и построили постоянные жилища. Их столицей стал Асгард, город асов или арийцев. Скорее всего это был крупный город с дворцами, напоминавшими резиденции первых завоевателей Индии и Бактрии. Кстати, его название не в первый раз встречается в истории. Недалеко от южного побережья Каспийского моря долгое время существовало мидийское поселение Асагарта. Население этой страны Птолемей называет «сагарты», а по данным Геродота, в армии Дария было восемь тысяч сагартов.

Известно много легенд, созданных в Асгарде. Они описывают отцов богов, самих богов, которые осуществляют в этом царском городе свои высшие функции, отправляют судопроизводство, решают вопросы войны и мира, оказывают гостеприимство своим воинам и гостям. Среди них есть несколько ванских [340] и иотунских принцев, т. е. вождей финских племен. Беспокойное соседство и военная опасность заставляли роксоланов искать поддержку то у одних, то у других племен, чтобы обезопасить себя от всех. При этом были неизбежны этнические союзы, о которых повествует «Эдда». Тем не менее таких союзов было немного, во–первых, потому что конфликты случались реже, чем в ту пору, когда роксоланы обитали в предгорьях Кавказа, а во–вторых, потому что Гардарика, хоть и стала славной страницей в древней истории арийцев–скандинавов, продержалась не очень долго, и завоеватели не успели за это время деградировать. Она была основана в VII‑VIII вв. до н. э. и развалилась в начале IV в. [341] несмотря на храбрость и упорство ее создателей; они снова смирились с судьбой, которая вела их к мировому господству через трудные испытания, посадили свои семьи в повозки, погрузили туда имущество, оседлали своих скакунов и покинули Асгард, отправившись по мрачным северным болотам навстречу новым приключениям, которые были им уготованы и сулили, в будущем, благополучный конец.

ГЛАВА II. Арийцы–германцы

В определенный момент своего долгого пути благородные роксоланские народы разделились на две части. Одна направилась к нынешней Померании и обосновалась там, а оттуда приступила к завоеванию соседних островов и южной окраины Швеции. В первый раз арийцы стали мореплавателями и освоили новый вид деятельности, в котором им было суждено превзойти отвагой и умением все остальные цивилизации. Другая ветвь, которая в свое время также стала знаменитой в этой области, продолжала двигаться в направлении Ледовитого моря и достигла сурового побережья, обошла его и, снова повернув на юг, ступила на землю Норвегии, т. е. «северного пути», мрачную страну, недостойную родину для этих славнейших воинов. Там оставшиеся племена перестали называться сарматами, роксоланами, асами, т. е. отказались от имен, отличавших их от остальных белых рас. Теперь они стали саками.

А страна получила имя «Скандия», «полуостров саков». Вполне возможно, что эти народы по–прежнему называли друг друга «благородными людьми», т. е. кетами, саками, арийцами или асами. На новой родине это было их второе имя, между тем для группы, которая остановилась в Померании и в соседних землях, название «кеты» стало распространенным. Тем не менее, соседним племенам никогда не нравилось это имя, суть которого они не понимали, поэтому финны еще сегодня продолжают называть шведов «руотсланы», а русские являются для них вендами.

Скандинавские арийцы только обживали новую страну обитания, когда один знаменитый путешественник эллинского происхождения случайно оказался на этих широтах, внушавших страх грекам и италийцам. Это был массалиот Пифий, который добрался до южного берега Балтики.

В нынешней Дании он встретился только с тевтонами, в то время кельтами, о чем свидетельствовало их название [342]. Эти народы отличались утилитарной культурой своей расы, но к востоку от их территории жили гуттоны, в которых и следует видеть кельтов: это была часть померанской колонии [343]. Греческий путешественник встретился с ними в нижнем бассейне моря, который он назвал Ментономон. Судя по всему, речь идет о реке Фрише–Хафф, а город, стоявший на ее берегу, — Кенигсберг [344]. За рекой до самого Рейна с одной стороны и до Дуная с другой стороны властвовали кимрийцы. Однако вряд ли возможно, чтобы саки Норвегии, кеты Швеции, островов и континентальной части, с их предприимчивостью, храбростью, и учитывая скудную землю, доставшуюся им, оставили в покое метисное население, обитавшее по соседству.