Опыт переговоров

Все это является следствием того, что многие из нас не могут самостоятельно договориться друг с другом.

Наблюдение.

Для того, чтобы двое смогли договориться, необходимо как минимум, чтобы хотя бы один из них имел очень хорошие навыки общения.

Друзья, если у вас есть давняя махровая проблема во взаимоотношениях с кем-то, это значит, что вам есть что поправить в своем общении.

Переговоры – это в первую очередь общение, концентрированное, но общение.

-–

Я ИНОГДА СЛЫШУ, ЧТО НАВЫКИ ВЕДЕНИЯ ПЕРЕГОВОРОВ НУЖНЫ НЕ ВСЕМ.

-–

Я вынужден с этим согласиться, но только в части тех жителей планеты, которые лежат в коме8 в медицинских учреждениях. В этот период их жизни навык ведения переговоров малоэффективен.

Все остальные либо живут полноценной жизнью и готовы при необходимости общаться хоть с чертом лысым, либо увядают по мере того, как в их окружении появляется все больше людей, с которыми они не могут общаться. Обычно те, кто катится вниз говорят, что они просто не хотят иметь никаких дел с отвратительными, деградирующими гражданами. Это объяснение вроде бы выглядит логично.

Действительно, есть такие экземпляры, взаимодействие с которыми кроме вреда ничего хорошего вам не принесет. Но, во-первых, таких токсичных персонажей обычно в процентном отношении немного от общего числа жителей планеты, во-вторых, если вы не будете в состоянии с ними общаться, они прилипнут к вам как банный лист ниже поясницы, и вы никогда не сможете от них избавиться. Поэтому, если вы хотите, чтобы человек вас не беспокоил, вы должны быть в состоянии ему аргументированно это объяснить.

На этот счет у меня есть пример.

ОШИБКА ПО ЦЕНЕ ПРЕМИУМ.

Моя мама была неплохим оперирующим акушером-гинекологом9, в какой-то момент она обучала фельдшеров и медицинских сестер в медицинском училище.

Одна из администраторов этого учебного заведения хотела, чтобы в педагогическом коллективе была дисциплина, чтобы все подчинялись установленному порядку, чтобы расписанию следовали, чтобы места проведения занятий не меняли, чтобы занятия проводили от звонка до звонка.

Если вы военврач, если в стране все для фронта, все для победы, то наверно это вполне себе приемлемые условия труда. Но такой подход в мирное время приводил к тому, что педагоги, которых любили студенты, стали покидать училище. Администратор находила разные поводы, чтобы объявлять дисциплинарные взыскания любому из преподавателей.

В какой-то момент очередь дошла и до моей мамы.

Мама проводила обучение в разных местах. Какое-то обучение шло в стенах училища, какое-то в стенах его филиала на другой стороне города, какое-то проходило прямо в операционных Больницы скорой помощи, а какое-то в учебных классах этой же больницы.

Однажды, чтобы не гонять по Челябинску на трамвайчике, мама согласовала проведение обучения двух групп на базе больницы. По расписанию она должна была сразу после операционной в больнице ехать через весь город в один из филиалов училища, чтобы провести там следующий урок. Мама позвонила первому заместителю директора медицинского училища и договорилась с ним о том, что следующая группа студентов приедет к ней в больницу и пройдет обучение там в учебном классе, а не в филиале. Заведующая гинекологическим отделением больницы была не против предоставить учебный класс.

Но против была администратор училища. Она написала жалобу на маму руководству училища. Это самое руководство сообщило маме, что нет никаких проблем, что они не имеют к ней никаких претензий, что они полностью в курсе ситуации. Но мама очень расстроилась, у неё стало скакать давление, появились какие-то сбои в работе сердца.

Казалось бы, обыкновенная рабочая ситуация.

Я, честно говоря, думал, что имеет место обыкновенное недопонимание. Я на тот момент был в составе сборной России по каратэ и для меня не составляло проблем пообщаться с администратором училища.

Я пообщался. Я напомнил администратору, что занятие моей мамой было проведено вовремя, что перенос места его проведения был согласован с вышестоящим руководителем училища, что жалоба с её стороны была неправильным действием. Администратор согласилась со всеми моими аргументами. Как только я вышел из её кабинета и начал спускаться по лестнице, она выскочила на площадку лестничного марша и стала истошно выкрикивать обвинения в мой адрес, демонстративно указывая пальцем своей руки мне на выход. Я остановился и развернулся лицом к взволнованной даме. Она кричала так громко, что группы студентов и педагоги, обучавшиеся этажом выше и этажом ниже высыпали на лестницу.

Я сказал ей, что она работает с людьми, которые обучают детей, что для педагогов такие манеры как у нее неприемлемы.

––