Опыт предпринимателя

До этого я никогда не выступал на сцене и не представлял, как сложно рассмешить большую массу людей. Удачная шутка на заданную тему требовала колоссальных усилий. Мы творили коллективно и по одиночке, без конца шлифовали и отбрасывали варианты. На ударный текст из пяти строк мы порой тратили по несколько дней. А иногда что-то стоящее выплескивалось за секунду.

Люба к моим ночным посиделкам относилась настороженно, но скрепя сердце отпускала меня. Да если бы и не отпускала! Команда КВН магнитом притягивала к себе. Столько интересных, жизнерадостных людей я в жизни раньше не встречал.

И вот настал день соревнований двух сильнейших в городе команд. В доме культуры, который мы потом купили и открыли первый в Тольятти офис частной компании, собралось не менее пятисот болельщиков и зрителей. Впервые в жизни мне предстояло выступить не на комсомольском пленуме, где у меня была заранее написанная и согласованная речь, а на сцене перед полным залом в составе команды юмористов.

Когда я оказался под лучами прожекторов на виду у всего города, у меня затряслись коленки и пересохло в горле. «Тезка, у тебя все получится!» – ободряюще шепнул Владимир Сенцов. Я сделал чудовищное усилие и – заговорил!

Как учили, я выбрал зрителя на одном из первых рядов – какого-то лопоухого парнишку в очках – и обращался как бы лично к нему. Периферия моего сознания зафиксировала, как он сначала улыбнулся, потом засмеялся, захохотал, начал бить в ладоши. Наконец, до меня дошло, что уже аплодирует весь зал и что это – неплохое начало! Ко мне пришел кураж артиста. Я с подъемом отбарабанил все, что предписывалось моей ролью, и даже выдал несколько удачных экспромтов.

Обе команды были одинаково сильными. Жюри долго не отдавало предпочтения ни тому, ни другому коллективу. Суммы очков были равными. Но в конце концов мы взяли верх с незначительным перевесом. Я тешил себя мыслью, что именно мой вклад качнул чашу весов. Радость победы вскружила мне голову. Я был взволнован так, словно получил золотую медаль.

Болельщики, зрители отбили ладоши, аплодируя нам, победителям. Нас поздравили конкуренты. Мы раздавали автографы, фотографировались на память. Мне показалось, что более сладкого события в моей жизни не было, что представление Клуба веселых и находчивых – самое интересное и увлекательное состязание, в котором мне довелось участвовать.

Но моя Люба так не считала. Она сидела в зрительном зале, и радости на ее лице я не видел. Может быть, она думала о том, что я веду полнокровную жизнь, реализую все свои способности, а она вынуждена сидеть с ребенком. Но совершенно точно, что она ревновала меня к девушкам нашей команды. Она вглядывалась в их лица и почти не замечала меня.

Мою страсть к КВН она объяснила себе только присутствием в команде привлекательных представительниц женского пола. Наши девушки действительно были по-настоящему красивы, хотя внешность, вообще-то, не была критерием отбора в коллектив. Главное – остроумие и желание сражаться за победу.

Я вышел за кулисы счастливый, довольный дебютом. Я преодолел робость, вышел на сцену, мои шутки удались, люди смеялись, неистово хлопали. Получилась настоящая феерия, яркий праздник, который мы устроили себе и зрителям...

И тут на меня, размягчившегося в эйфории, обрушивается ужасный скандал, устроенный Любой: слезы, истеричный крик, оскорбления, черные слова. С вершин радости, счастья, гордости за победу я мгновенно провалился в бездну горького, сокрушительного унижения. Я был ошеломлен, как рыцарь, выигравший турнир, в сияющие доспехи которого полетели комья липкой, отвратительной грязи. С тех пор прошло много лет, но жуткая обида все живет во мне.

Несколько дней после этой дикой сцены я ходил как оглушенный. Удар был настолько силен, что во мне словно что-то сломалось. После публичного позора я не мог больше заниматься КВНом, не мог с прежней теплотой относиться к жене. Между мной и Любой вдруг выросла непреодолимая стена.

Я горестно размышлял, что так подкосить способны лишь самые близкие люди – родственники, друзья. Именно они выбирают самые уязвимые места, бьют наповал, причиняют ни с чем не сравнимую боль. Сторонний человек „при. всем желании никогда не сможет столь жестоко оскорбить и унизить.

Я способен нормально пережить многие шероховатости и даже конфликты в семье. Но есть вещи, которые убивают чувства. Внешне все оставалось по-старому. Постепенно ко мне вернулась способность шутить и улыбаться. Я помогал Любе по хозяйству, делал все мужские домашние дела, мы ходили вместе в гости. Но брак стал формальным. Мы продолжали жить вместе только ради Кристинки.

Я перестал делиться с женой сокровенными мыслями, пережи­ваниями, мечтами. Люба не понимала меня, истолковывала мои поступки превратно. Откровения могли шокировать и оскорбить жену и повернуться против доверчивого мужа. Моя страстная, пылкая натура совершенно не укладывалась в рамки ее представлений о семейной жизни.