Опыт счастливых

— Для меня это выстраданная тема, поскольку в свое время я был анархистом-синдикалистом и очень много думал о свободе. Свобода личности является высшей ценностью для анархистов, и мы много говорили и спорили о ней. От веры в то, что свобода является высшей и значительной ценностью, я прошел большой путь до понимания того, что существенной ценностью свобода являться не может, хотя к разряду ценностей и относится. Подлинной же ценностью является любовь.

Любовь — это мир в отношениях с людьми, это мир в отношениях человека с Богом, это единственная жертва, которая делает человека героем, которая оправдывает страдания и гибель человека. И стремление к свободе, к освобождению от чего-либо также может быть оправдано только любовью и ничем другим. Любовь ломает самый страшный барьер, который только существует в мире человека — отделенность человеческих душ друг от друга и от Бога. Совершенная любовь полностью разрушает этот барьер, разрушает замкнутость микрокосмосов, в которых существуют и страдают от одиночества люди.

Еще будучи анархистом, я всегда в своих рассуждениях и убеждениях спотыкался на том, что не мог найти другого, кроме отрицающего, определения свободы. Мы обычно воспринимаем это явление только в негативном контексте борьбы с чем-либо, что мешает нам быть свободными, только в контексте освобождения от чего или кого-либо. Но между тем следует отделять свободу и освобождение. В отличие от освобождения, свобода предполагает не только борьбу и страдание, но и позитивную возможность реализации человеком себя в мире. Однако, когда люди в своих рассуждениях доходят до этого, то, как правило, к обязательным задачам самореализации, которую дарует нам свобода, они относят набор либеральных лозунгов, таких, как «свободная любовь», отсутствие социальных и материальных обязательств перед государством и другими людьми. И тогда даже положительное определение свободы заключается в набор совершенно низменных, животных ценностей.

В этом отношении также интересно определение свободы у Маркса — «свобода — это осознанная необходимость». В нем мне хотелось бы обратить ваше внимание на слове «необходимость». Разве такие явления, как «необходимость», «потребность», «обязанность», «долг» не противоречат понятию свободы и не делают все данное Марксом определение бессмысленным?

Мне кажется, проблема заключена в том, что свобода в качестве обособленной ценности не существует. Свобода — это возможность совершать или не совершать нечто во имя чего-либо. И лучшая свобода для человека — это свобода выбирать добро из добра и зла, свобода следовать любви. Ведь случается, что человек не может делать этот правильный выбор в силу того, что не имеет необходимых знаний, опыта, грамотных наставников и помощников в своей жизни.

При этом именно добро, любовь являются важнейшими ценностями, для достижения которых нам и нужна свобода, но как инструмент, как ресурс, а не как самоцель.

Люди, знакомясь с христианством, часто считают, что оно переполнено догматами, барьерами и ограничениями, считают верующих этакими механизированными болванчиками, существующими среди сотен запретов и правил, установленных Богом. При этом христиан часто спрашивают: если Бог добр, если Он создал гармоничный и правильный мир, почему же Он допускает, что в мире так много зла, так много страданий?

Но страданий и зла много именно потому, что в мире людей, и в том числе тех, кто относит себя к христианам, в действительности всегда было и есть очень много свободы. Когда люди просили у Бога страшных чудес, устраивающих мир наперекор воле человека, и жестоких знамений, Он отверг эти просьбы, и даже апостолам, своим ученикам, дал свободу не верить в собственное воскресение, сам пришел к людям в образе простого человека, а не могущественного царя. И страдания многих христиан и в прошлом и сегодня заключаются именно в том, что в христианстве спасаться приходится не с помощью набора истин, содержащихся в некой книге, а всей своей уникальной человеческой жизнью, каждой ее минутой, в которой заложен свободный выбор человека между добром и злом. Парадокс христианства и кажущаяся его слабость в этом — человек, став христианином, остается свободным, он постоянно выбирает между добром и злом, и свобода эта предоставлена человеку по безграничной любви к нему Бога. Эта свобода позволяет человеку, если он делает правильный выбор, найти свой уникальный путь воссоединения с Богом в любви в качестве подлинной, самостоятельной и глубокой личности. Свобода дана нам в качестве сложного инструмента для выполнения этой миссии, инструмента, с которым трудно управляться и который легко использовать во зло, а не во благо.