Читаем Опытъ закона о народонаселеніи полностью

Правда, на земномъ шарѣ въ настоящее время имѣется еще много необработанныхъ и почти незаселенныхъ земель; но можно оспаривать наше право на истребленіе разсѣянныхъ по нимъ племенъ, или на принужденіе ихъ къ заселенію отдаленнѣйшихъ частей своихъ земель, недостаточныхъ для ихъ прокормленія. Если бы мы хотѣли прибѣгнуть къ распространенію среди этихъ племенъ цивилизаціи и къ лучшему направленію ихъ труда, то для этого нужно было бы употребить много времени; а такъ какъ въ теченіи этого времени возрастаніе средствъ существованія будетъ сопровождаться соразмѣрнымъ увеличеніемъ населенія этихъ племенъ, то рѣдко можетъ случиться, чтобы такимъ путемъ разомъ освободилось значительное количество плодородныхъ земель, могущихъ поступить въ распоряженіе просвѣщенныхъ и промышленныхъ народовъ. Наконецъ, какъ это случается при учрежденіи новыхъ колоній, населеніе послѣднихъ, быстро возрастая въ геометрической прогрессіи, вскорѣ приходить къ своему наивысшему уровню. Если, въ чемъ нельзя сомнѣваться, населеніе Америки будетъ постоянно возрастать, хотя бы даже съ меньшей быстротою, чѣмъ въ первый періодъ заведенія въ ней колоній, то туземцы будутъ постоянно оттѣсняться въ глубь страны, пока, наконецъ, ихъ раса не исчезнеть совершенно.

Эти соображенія до извѣстной степени приложимы ко всѣмъ частямъ земного шара, гдѣ земля недостаточно хорошо воздѣлывается. Но ни на одну минуту не можетъ придти въ голову мысль объ уничтоженіи и истребленіи большей части жителей Азіи и Африки. Цивилизовать же различныя племена татаръ и негровъ и руководить ихъ трудомъ, представляется, безъ сомнѣнія, долгимъ и труднымъ дѣломъ, успѣхъ котораго, притомъ, измѣнчивъ и сомнителенъ.

Европа также заселена еще не такъ густо, какъ это могло бы быть. Только въ ней можно до некоторой степени разсчитывать на лучшее приложеніе труда. Въ Англіи и Шотландіи много занимались изученіемъ земледѣлія, но и въ этихъ странахъ есть много невоздѣланныхъ земель. Разсмотримъ до какой степени можетъ быть на этомъ островѣ увеличена производительность земли, при самыхъ благопріятныхъ условіяхъ, какія только можно себѣ представить. Если мы допустимъ, что при наилучшемъ правленіи и при наибольшемъ поощреніи земледѣлія, произведенія почвы этого острова могутъ удвоиться въ первое двадцатипятилѣтіе, то, по всей вѣроятности, мы перейдемъ предѣлы дѣйствительно возможнаго; такое допущеніе, навѣрное превыситъ дѣйствительную мѣру возрастанія произведеній почвы, на которую мы въ правѣ благоразумно разчитывать.

Въ слѣдующее двадцатипятилѣтіе рѣшительно уже нельзя надѣяться, чтобы производительность земли возрасла въ такой же степени и чтобы, слѣдовательно, въ концѣ этого второго періода, первоначальное количество продуктовъ земледѣлія учетверилось. Допустить это — значило бы опрокинуть всѣ наши познанія и представленія о производительности почвы. Улучшеніе безплодныхъ участковъ является результатомъ большихъ затрать труда и времени, и для всякаго, имѣющаго самое поверхностное представленіе объ этомъ предметѣ, очевидно, что по мѣрѣ улучшения обработки, ежегодное приращеніе средняго количества продуктовъ земледѣлія, постоянно, съ извѣстною правильностью, уменьшается. Но, чтобы сравнить между собою степени возрастанія населенія и средствъ существованія, допустимъ предположеніе, которое, какъ бы оно ни было неточно, во всякомъ случаѣ значительно преувеличиваеть дѣйствительно возможную производительность земли.

Допустимъ, что ежегодное приращеніе къ среднему количеству продуктовъ земледѣлія не уменьшается, т. е., остается неизмѣннымъ для каждаго послѣдующаго періода времени, и что въ концѣ каждаго двадцатипятилѣтія успѣхи земледѣлія выразятся въ возрастаніи продуктовъ, равномъ современному годичному производству Великобританіи. Навѣрное, изслѣдователь, наиболѣе склонный къ преувеличеніямъ, не допуститъ, чтобы можно было ожидать большаго, такъ какъ и этого совершенно достаточно, чтобы въ теченіи нѣсколькихъ вѣковъ обратить всю почву острова въ роскошный садъ.

Приложимъ это предположеніе ко всему земному шару и допустимъ, что въ концѣ каждаго послѣдующаго двадцатипятилѣія количество продуктовъ земледѣлія будетъ равняться тому, что собиралось въ началѣ этого двадцатипятилѣтія, съ прибавленіемъ къ нему всего того количества, которое въ настоящее время можетъ дать поверхность земного шара[14]. Безъ сомнѣнія, мы не вправѣ ожидать большаго отъ наилучше направленныхъ yсилій человѣческаго труда.

Итакъ, исходя изъ современнаго состоянія заселенныхъ земель, мы въ правѣ сказать, что средства существованія, при наиболѣе благопріятныхъ условіяхъ примѣненія человѣческаго труда, никогда не могутъ возрастать быстрѣе, чѣмъ въ ариөметичской прогрессіи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библіотека экономистов

Похожие книги

Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»
Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»

Во второй половине 1960-х — 1970-х годах не было в Советском Союзе человека, который не знал бы, кто он — Алексей Николаевич Косыгин. В кремлевских кабинетах, в коридорах союзных и республиканских министерств и ведомств, в студенческих аудиториях, в научно-исследовательских лабораториях и институтских курилках, на крохотных кухнях в спальных районах мегаполисов и районных центров спорили о его экономической реформе. Мало кто понимал суть, а потому возникало немало вопросов. Что сподвигло советского премьера начать преобразование хозяйственного механизма Советского Союза? Каким путем идти? Будет ли в итоге реформирована сложнейшая хозяйственная система? Не приведет ли все к полному ее «перевороту»? Или, как в 1920-е годы, все закончится в несколько лет, ибо реформы угрожают базовым (идеологическим) принципам существования СССР? Автор биографического исследования об А. Н. Косыгине обратился к малоизвестным до настоящего времени архивным документам, воспоминаниям и периодической печати. Результатом скрупулезного труда стал достаточно объективный взгляд как на жизнь и деятельность государственного деятеля, так и на ряд важнейших событий в истории всей страны, к которым он имел самое прямое отношение.

Автор Неизвестeн

Экономика / Биографии и Мемуары / История
Экономика добра и зла
Экономика добра и зла

«Экономика добра и зла» — результат размышлений Томаша Седлачека о том, как менялись представления человека о мире с экономической точки зрения. Автор предлагает взглянуть на экономику не как на строгую научную дисциплину, а как на культурное явление, продукт нашей цивилизации. Он обращается к важнейшим историческим источникам и трудам великих мыслителей: от шумерского эпоса и Ветхого Завета до древнегреческой и христианской литературы, от Рене Декарта и Адама Смита до современной эпохи постмодернизма, чтобы показать развитие экономического мировоззрения. В своем исследовании Седлачек применил междисциплинарный подход, убеждая читателя в том, что понятия и концепции, которыми оперирует экономика, лежат за пределами ее дисциплины. Таким образом, Седлачек рассматривает вопросы метаэкономики, которые непосредственно связаны с историей, философией, антропологией, социологией и культурологией. Проделанная автором «деконструкция» истории экономики дала понять, что экономика, по сути, занимается вопросами добра и зла.

Томаш Седлачек

Экономика
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Николай Александрович Митрохин

Экономика