Читаем Опытъ закона о народонаселеніи полностью

Для поощренія этихъ учрежденій недавно изданъ былъ парламентскій актъ, которымъ разрѣшается выдача приходскаго пособія даже лицамъ, имѣющимъ вклады въ сберегательную кассу, если вклады эти не превышаютъ опредѣленной суммы и если на выдачу пособія послѣдуетъ согласіе мирового судьи. Этотъ законъ является плодомъ крайне узкой политики; временнымъ и ничтожнымъ выгодамъ онъ приносить въ жертву самый принципъ, служащій основаніемъ при учрежденіи сберегательныхъ кассъ. Мы хотимъ пріучить работника полагаться исключительно на собственныя силы и средства въ случаѣ нужды и въ тоже время мы награждаемъ его за сбереженія и ставимъ въ зависимость отъ пособій, прекратить которыя мы не можемъ рѣшиться. Подъ вліяніемъ названнаго закона успѣхъ сберегательныхъ кассъ служитъ только сомнительнымъ признакомъ доставляемой ими пользы; безъ него — каждый вкладъ въ эти учрежденія служилъ-бы доказательствомъ возрастающаго стремленія со стороны населенія выйти изъ подъ зависимости приходскихъ попечительствъ.

XIII.

О необходимости установить общіе принципы въ вопросѣ объ улучшеніи участи бѣдныхъ.

Юмъ замѣтилъ, что въ политикѣ, болѣе чѣмъ въ какой-либо иной наукѣ, внѣшніе признаки являются наиболѣе обманчивыми. Это въ особенности справедливо относительно той части политики, которая занимается улучшеніемъ участи низшихъ классовъ населенія.

Намъ прожужжали уши пустыми обвиненіями противъ теорій и ихъ авторовъ. Люди, ратующіе противъ теорій, кичатся своею приверженностью къ практикѣ и опыту. Необходимо согласиться, что плохая теорія — очень нехорошая вещь и что авторы такихъ теорій не только не приносятъ пользы, но нерѣдко даже причиняюсь обществу вредъ. Тѣмъ не менѣе крайніе защитники практическихъ методовъ не замѣчаютъ, что сами попадаютъ въ ловушку, оть которой стараются предостеречь другихъ и большинство ихъ можетъ быть причислено къ авторамъ самыхъ зловредныхъ теорій. Когда человѣкъ передаетъ то, что онъ имѣлъ случай наблюдать, онъ тѣмъ самымъ увеличиваетъ общую массу свѣдѣній и приноситъ пользу обществу. Но когда онъ дѣлаетъ общіе выводы или строитъ теорію на основаніи ограниченнаго наблюденія надъ фактами, имѣвшими мѣсто на его фермѣ или въ его мастерской, то онъ оказывается тѣмъ болѣе опаснымъ теоретикомъ, что опирается на наблюденіе, такъ какъ въ такихъ случаяхъ часто упускается изъ виду, что разумная теорія должна основываться на общихъ,. а не на частныхъ фактахъ.

Быть можетъ, мало найдется вопросовъ, надъ разрѣшеніемъ которыхъ такъ много трудились, какъ надъ вопросомъ о средствахъ для улучшенія участи бѣдныхъ, и навѣрное не найдется ни одного, рѣшеніе котораго было-бы столь-же неудачно. Разногласіе между теоретиками, именующими себя практиками и истинными теоретиками, заключается въ слѣдующихъ вопросахъ: для успѣшнаго разрѣшенія нашей задачи должно-ли ограничиться мелочнымъ надзоромъ за рабочими домами, наблюденіемъ за приходскими властями, строгимъ взысканіемъ за ихъ нерадѣніе, увеличеніемъ числа раздаваемыхъ порцій похлебки и картофеля? Или слѣдуетъ обратиться къ общимъ принципамъ, которые указали-бы намъ причины, почему всѣ наши попытки до сихъ поръ оказывались безуспѣшными и убѣдили-бы насъ, что вся принятая нами система въ самомъ своемъ основаніи ложна. Нѣтъ другого вопроса, къ которому-бы также рѣдко прилагались общіе принципы, а между тѣмъ сомнительно, чтобы нашелся другой, въ которомъ было-бы опаснѣе упустить ихъ изъ виду. Мое мнѣніе основывается на томъ, что нерѣдко частное. и непосредственное слѣдствіе какой нибудь благотворительной мѣры находится въ противорѣчіи съ общимъ и постояннымъ ея дѣйствіемъ.

Въ нѣсколькихъ отдѣльныхъ округахъ сельскіе работники владѣютъ небольшими участками земли и имѣютъ обыкновеніе держать коровъ; замѣчено было, что во время послѣднихъ неурожаевъ нѣкоторые изъ этихъ работниковъ обошлись безъ приходскихъ вспомоществованій, а другіе получили ихъ въ меньшемъ размѣрѣ, чѣмъ это нужно было ожидать. Согласно установившемуся обыкновенію разсматривать такіе вопросы съ узкой точки зрѣнія, изъ этого частнаго факта выведено было общее заключеніе, что если поставить всѣхъ работниковъ въ такія-же условія, они будутъ также благоденствовать и обойдутся безъ помощи со стороны своихъ приходовъ. Но такое заключеніе неправильно. Выгода, которую доставляють теперь нѣсколькимъ работникамъ содержаніе коровъ, зависитъ главнымъ образомъ именно отъ того, что этотъ обычай установился лишь въ нѣкоторыхъ округахъ, а какъ только онъ распространился-бы повсюду, такъ тотчасъ-же изчезла-бы обусловленная имъ выгода.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библіотека экономистов

Похожие книги

Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»
Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»

Во второй половине 1960-х — 1970-х годах не было в Советском Союзе человека, который не знал бы, кто он — Алексей Николаевич Косыгин. В кремлевских кабинетах, в коридорах союзных и республиканских министерств и ведомств, в студенческих аудиториях, в научно-исследовательских лабораториях и институтских курилках, на крохотных кухнях в спальных районах мегаполисов и районных центров спорили о его экономической реформе. Мало кто понимал суть, а потому возникало немало вопросов. Что сподвигло советского премьера начать преобразование хозяйственного механизма Советского Союза? Каким путем идти? Будет ли в итоге реформирована сложнейшая хозяйственная система? Не приведет ли все к полному ее «перевороту»? Или, как в 1920-е годы, все закончится в несколько лет, ибо реформы угрожают базовым (идеологическим) принципам существования СССР? Автор биографического исследования об А. Н. Косыгине обратился к малоизвестным до настоящего времени архивным документам, воспоминаниям и периодической печати. Результатом скрупулезного труда стал достаточно объективный взгляд как на жизнь и деятельность государственного деятеля, так и на ряд важнейших событий в истории всей страны, к которым он имел самое прямое отношение.

Автор Неизвестeн

Экономика / Биографии и Мемуары / История
Экономика добра и зла
Экономика добра и зла

«Экономика добра и зла» — результат размышлений Томаша Седлачека о том, как менялись представления человека о мире с экономической точки зрения. Автор предлагает взглянуть на экономику не как на строгую научную дисциплину, а как на культурное явление, продукт нашей цивилизации. Он обращается к важнейшим историческим источникам и трудам великих мыслителей: от шумерского эпоса и Ветхого Завета до древнегреческой и христианской литературы, от Рене Декарта и Адама Смита до современной эпохи постмодернизма, чтобы показать развитие экономического мировоззрения. В своем исследовании Седлачек применил междисциплинарный подход, убеждая читателя в том, что понятия и концепции, которыми оперирует экономика, лежат за пределами ее дисциплины. Таким образом, Седлачек рассматривает вопросы метаэкономики, которые непосредственно связаны с историей, философией, антропологией, социологией и культурологией. Проделанная автором «деконструкция» истории экономики дала понять, что экономика, по сути, занимается вопросами добра и зла.

Томаш Седлачек

Экономика
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Николай Александрович Митрохин

Экономика