Читаем Опытъ закона о народонаселеніи полностью

Положимъ, что фермеръ или землевладѣлецъ имѣетъ на своемъ участкѣ нѣсколько домовъ для рабочихъ. Если это человѣкъ добрый, любящій видѣть вокругъ себя счастливыхъ людей, онъ отведетъ для каждаго дома клочекъ земли, достаточный для содержанія одной или двухъ коровъ и станетъ платить своимъ работникамъ высокую заработную плату. Въ слѣдствіе этого его работники будутъ жить въ довольствѣ и получатъ возможность воспитывать многочисленныя семейства. Но можетъ случиться, что участокъ этого землевладѣльца не требуетъ столь значительнаго количества работниковъ. Если-бы этотъ великодушный человѣкъ даже находилъ удовольствіе въ томъ, чтобы щедро вознаграждать своихъ работниковъ, тѣмъ не менѣе онъ, вѣроятно, остерегся-бы содержать большее число ихъ, противъ того, сколько ему необходимо. Поэтому онъ не построилъ-бы домовъ для новаго поколѣнія рабочихъ, которые вынуждены были-бы оставить ферму и поселиться въ другомъ мѣстѣ. Пока это будетъ касаться лишь нѣсколькихъ семействъ, они легко найдутъ себѣ работу на сторонѣ, а оставшіеся на фермѣ работники будутъ находиться въ такомъ завидномъ положеніи, въ которомъ каждый желалъ-бы видѣть все населеніе страны. Но слишкомъ очевидно, что положеніе это не могло-бы сохранить своихъ выгодныхъ сторонъ, если-бы оно стало всеобщимъ, ибо въ такомъ случаѣ выселившіяся дѣти этихъ благоденствующихъ работниковъ нигдѣ не нашли-бы себѣ пріюта. Населеніе, очевидно, возрасло-бы свыше того количества, которое требуется городами и фабриками, а заработная плата всюду понизилась-бы. Необходимо обратить вниманіе еще на одно обстоятельство, содѣйствующее благосостоянію тѣхъ работниковъ, которые теперь содержать коровъ; это — выгоды, пріобрѣтаемыя ими продажею остающагося отъ собственнаго потребленія молока. Ясно, что эти выгоды значительно сократятся, если у всѣхъ работниковъ будутъ свои коровы. Хотя во время послѣднихъ неурожаевъ владѣльцы коровъ могли бороться съ нуждой при меньшемъ пособіи со стороны своихъ сосѣдей, такъ какъ ихъ средства пропитанія не зависѣли отъ урожая хлѣба, но нѣтъ основанія думать, что, при всеобщемъ распространеніи подобной системы, неурожай кормовыхъ средствъ для скота или эпизоотія[40]

, не привели-бы ихъ въ такое-же бѣдственное положеніе, какое испытали ихъ сосѣди отъ неурожая хлѣба. Это показываетъ съ какою осторожностью необходимо относиться къ подобнаго рода внѣшнимъ условіямъ и какъ нужно избѣгать въ подобныхъ вопросахъ общихъ заключеній изъ частныхъ наблюденій.

Существуетъ общество, имѣющее цѣлью вспомоществованіе бѣднымъ и улучшеніе ихъ положенія. Принятый въ основаніе его дѣятельности принципъ, несомнѣнно, превосходенъ. Пробуждать стремленіе къ улучніенію своего положенія (стремленіе, которое является главнымъ стимуломъ промышленности), — это безспорно вѣрнѣйшій путь для улучшенія участи низшихъ классовъ населенія. Нельзя не согласиться съ Бернардомъ, доказывающим, что все, что создаетъ и укрѣпляетъ среди бѣдныхъ привычку къ трудолюбію, благоразумію, предусмотрительности, добродѣтели, чистоплотности, — полезно, какъ для нихъ самихъ, такъ и для всей страны, и, наоборотъ, все, что ослабляетъ эти склонности, одинаково вредно, какъ для общества, такъ и для частнаго лица.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библіотека экономистов

Похожие книги

Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»
Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых»

Во второй половине 1960-х — 1970-х годах не было в Советском Союзе человека, который не знал бы, кто он — Алексей Николаевич Косыгин. В кремлевских кабинетах, в коридорах союзных и республиканских министерств и ведомств, в студенческих аудиториях, в научно-исследовательских лабораториях и институтских курилках, на крохотных кухнях в спальных районах мегаполисов и районных центров спорили о его экономической реформе. Мало кто понимал суть, а потому возникало немало вопросов. Что сподвигло советского премьера начать преобразование хозяйственного механизма Советского Союза? Каким путем идти? Будет ли в итоге реформирована сложнейшая хозяйственная система? Не приведет ли все к полному ее «перевороту»? Или, как в 1920-е годы, все закончится в несколько лет, ибо реформы угрожают базовым (идеологическим) принципам существования СССР? Автор биографического исследования об А. Н. Косыгине обратился к малоизвестным до настоящего времени архивным документам, воспоминаниям и периодической печати. Результатом скрупулезного труда стал достаточно объективный взгляд как на жизнь и деятельность государственного деятеля, так и на ряд важнейших событий в истории всей страны, к которым он имел самое прямое отношение.

Автор Неизвестeн

Экономика / Биографии и Мемуары / История
Экономика добра и зла
Экономика добра и зла

«Экономика добра и зла» — результат размышлений Томаша Седлачека о том, как менялись представления человека о мире с экономической точки зрения. Автор предлагает взглянуть на экономику не как на строгую научную дисциплину, а как на культурное явление, продукт нашей цивилизации. Он обращается к важнейшим историческим источникам и трудам великих мыслителей: от шумерского эпоса и Ветхого Завета до древнегреческой и христианской литературы, от Рене Декарта и Адама Смита до современной эпохи постмодернизма, чтобы показать развитие экономического мировоззрения. В своем исследовании Седлачек применил междисциплинарный подход, убеждая читателя в том, что понятия и концепции, которыми оперирует экономика, лежат за пределами ее дисциплины. Таким образом, Седлачек рассматривает вопросы метаэкономики, которые непосредственно связаны с историей, философией, антропологией, социологией и культурологией. Проделанная автором «деконструкция» истории экономики дала понять, что экономика, по сути, занимается вопросами добра и зла.

Томаш Седлачек

Экономика
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Николай Александрович Митрохин

Экономика