Опытный соблазнитель

Собрав всю смелость, она вышла из дома и направилась к машине – туда, где ее ожидали двое мужчин. Но похоже, они были куда больше озабочены тяжелыми грозовыми тучами, надвигающимися с запада, чем ее состоянием.

Камилло приветствовал ее легким кивком, взял у нее сумку и открыл дверцу машины.

Насчет дороги граф не преувеличивал. В некоторых местах она была лишь немногим шире, чем расстояние между колесами их джипа, с глубокими выбоинами и опасным уклоном в сторону, куда Мадди, с судорожно сцепленными на коленях руками, вообще старалась не смотреть. Особенно когда слышала звуки падающих из-под колес машины камней.

Ей ужасно хотелось закрыть глаза, но это могли счесть за признак слабости. И она уставилась прямо в затылок Андреа Валери… только затем, чтобы с ошеломляющей отчетливостью вспомнить упругую шелковистость этих волос под своими пальцами…

Минут через пять тряска уменьшилась, и с последним броском влево они наконец выехали на вполне приличную дорогу. Она открыла глаза и увидела серую змейку грунтовки, петляющей между холмами.

– Никогда больше, – криво улыбнувшись, сказал граф. – Мне следует принять меры, чтобы эту дорогу закрыли. Немедленно! Пусть все, кто захочет повидаться с Джакомо, добираются туда пешком.

– Как это мило, – съехидничала Мадди, – обладать такой властью.

Его улыбка исчезла.

– Особенно когда можно сделать что-то хорошее. Но вам, к сожалению, пришлось познакомиться с другой ее стороной, – добавил он и отвернулся.

«Ну вот, теперь будем считать очки», – кусая губы, подумала Мадди.

Она смотрела в окно, не замечая восхитительного вида, пытаясь восстановить защитные барьеры. Вернуть себе достоинство и самоуважение.

Краем глаза она увидела вспышку молнии, и в тот же миг по горам пронесся мощный раскат грома.

Первые капли дождя брызнули на стекло, через минуту превратившись в сплошной поток воды.

У Мадди каждый раз перехватывало дыхание, когда она видела, как молния, разветвляясь, ударяла в вершины гор, словно желая разорвать их на части. От грохота громовых раскатов, отраженных многократным эхом, закладывало уши. Казалось, и сами горы наконец уступили зловещей силе и, впав в смертельный коллапс, начинают разрушаться, сметая все на своем пути.

Мадди и не предполагала, как будет рада снова увидеть этот дом. Теперь «Каза Лупо» представлялся ей уже не тюрьмой, а маяком надежды.

Проехав через ворота, машина плавно остановилась возле главного входа, где с большим черным зонтом их уже ждал Эустацио.

Он тут же взял Мадди под свое «черное крыло» и, бомбардируя ее потоком итальянского вперемешку с английским, проводил в дом.

– Он рад, что с вами все в порядке, – сухо пояснил граф.

– О, – сказала Мадди, заставив себя улыбнуться. – Спасибо, Эустацио.

– А еще он сказал – Альфредо целует ваши руки, – добавил граф.

– Могу я узнать, кто такой Альфредо и зачем ему целовать мои руки? – удивилась она.

– Альфредо – отец Иоланды. Сейчас она уже дома. В глазах ее родителей вы просто героическая женщина! Вы спасли их дочь.

– Ну уж… – Мадди покраснела.

– Во всяком случае, давайте позволим им остаться с этой иллюзией. – Андреа посторонился, и подоспевшая Луиза взяла ее дорожную сумку. – Она проводит вас в вашу новую комнату.

– И где на этот раз? В подземелье? – Мадди вытянула вперед руки. – Наручники наденете?

– Интересная мысль. Мы можем обсудить этот вариант позже. В более подходящей обстановке, – сказал он с усмешкой.

– Единственное, что я собираюсь с вами обсуждать, граф Валери, так это время моего возвращения в Лондон, – процедила она сквозь зубы и, повернувшись, начала подниматься по лестнице.

Глава 10

Андреа вовсе не был неотразим. Вот о чем она должна помнить! Вот почему ей нужно выкинуть из головы губительно опасные воспоминания…

Она глубоко вздохнула, до боли стиснув пальцы. Да, сегодня утром она вела себя глупо – непростительно глупо. Но больше такое не повторится!

«С этой минуты, – сказала она себе, – пусть он прибережет эти его улыбочки вместе с двусмысленными намеками и глазами, обещающими неземное наслаждение, для кого-то другого. Все! Я больше не собираюсь об этом думать!»

Конечно, теперь ее не отправят в темницу. Скорее всего, запрячут в какую-нибудь самую дальнюю комнату с еще большим количеством замков и всяких предосторожностей. Но когда в середине галереи Луиза повернула в широкий коридор и направилась к единственной двойной двери в его конце, Мадди забеспокоилась.

Луиза вставила ключ в замок, открыла дверь и отступила в сторону.

Мадди остановилась, изумленно обводя взглядом небольшую, но очень изысканно обставленную гостиную – диван и два кресла, обитые зеленовато-голубой с золотом парчой, мраморный камин и еще несколько элегантных образцов мебели, включая письменный стол по крайней мере двухсотлетней давности. Стены обтянуты шелком, на длинном низком подоконнике – подушки.

Единственное окно оказалось настоящим и выходило в сад. Геометрической формы клумбы и посыпанные гравием дорожки заливал сияющий влажный свет, капельки росы, словно драгоценные камни, сверкали на камнях и листьях.

Мадди улыбнулась:

– Как красиво!