Опыты религиозных исследований

Различие между естественным и сверхестественным в Библии не так очевидно, как это часто предполагается. И то и другое объясняется Божественным правлением. Бог Библии — это Бог живой, Который сотворил мир и все, что в нем, и Который продолжает им управлять. Он — Владыка сил природы, и Он же — Господь истории. Это цельная картина. Так, в 134 псалме автор объясняет Божиим правлением и обыкновенные явления, такие, как ветер и облака, и необыкновенные, связанные с Исходом. События, которые мы склонны называть чудесами, в Библии всегда просто объясняются как совершенные Богом без использования термина «чудо». Поскольку Он — Бог живой, Он постоянно действует в мире.

Таким образом, становится очевидным, что говорить о божественном вмешательстве с библейской точки зрения неверно, поскольку такое вмешательство подразумевает, будто мир обычно предоставлен самому себе, а Бог время от времени вмешивается, нечто в нем совершая. Библейская же точка зрения состоит в том, что Бог постоянно действует, и более правильно будет говорить о Его обычных и необычных действиях.

Тем не менее, идею «вмешательства» нельзя называть целиком ошибочной, хотя библейский термин иной: «посещения» 4. Под ним подразумевается, что, хотя Бог действует всегда, есть случаи, когда Он действует особенно значимым образом, либо милуя, либо творя суд, либо совершая то и другое вместе. «Нам необходимо вернуть исконный смысл понятию Бога живого, Бога Чермного моря и Синая, Властелина истории, посещающего нашу землю с властью и силой», — напоминает нам Алан Ричардсон 5.

Итак, библейский взгляд на чудеса и сверхъестественное не выделяет их в особую категорию как нечто отличное от природы, но саму природу относит к той же категории, а именно, к действиям Бога. Таким образом, вместе с Панненбергом, мы рассматриваем «законы природы как особые выражения верности Бога» 6.

Современный человек

«Современная наука не верит в то, что природный порядок может быть нарушен или, так сказать, перфорирован сверхестественными силами». «То же самое можно сказать и о современных исследованиях истории, в которых не принимается во внимание никакое божественное вмешательство…» «Современные люди считают само собою разумеющимся, что порядок природы и истории, как и их собственная внутренняя и практическая жизнь, никогда не нарушался вмешательством сверхъестественных сил». «Для современного человека мифологическая концепция мира — концепция эсхатологии, искупителя и искупления — является уже пройденным этапом». Так говорит Бультман 7. И тут же добавляет: «Можно ли предполагать, что мы должны пожертвовать своим пониманием, sacrificium intellectus (жертва разума-лат.), для того, чтобы поверить, что мы не в состоянии искренно считать истинным — только лишь потому, что такие понятия изложены в Библии?» Кёземанн вторит этим словам, полагая, что Иисус Евангелий с «чудодейственной аурой» «сверхестественности» может быть принят «только ценою sacrificium intellectus» 8. Р. Х. Фуллер в своей книге «Interpreting the Miracles» следует за своими наставниками: «Современный человек готов признать Иисусовы исцеления, объяснив их Его способностью к внушению; чудеса же природы — манна небесная, переход через Чермное море — он может только отвергнуть как святую легенду»; всякий, кто верит всем библейским чудесам, «требует жертвы интеллекта». Затем он добавляет (совершенно произвольно и не без некоторого интеллектуального снобизма): «Врачи и ученые, являющиеся христианскими фундаменталистами, — а таких много — принесли такую жертву, и в результате их религиозная и профессиональная жизнь стали целиком обособлены друг от друга» 9. Отметим, что он отвергает чудеса во имя науки, а затем отвергает ученых, с которыми не согласен, предполагая, что все, кто принимают чудеса — фундаменталисты, и что никто из них не осмыслил своих убеждений. Это необыкновенно авторитарный подход.

Итак, мы находим, что «современный» человек не может признать чудеса из-за «современной науки». Каким же тогда должно быть наше отношение к библейским чудесам? Одна из возможностей — относиться к ним как к чистой бессмыслице и поэтому игнорировать их. Другая возможность — рационализировать их. Именно это и делает Фуллер в только что цитированной книге. Если чудо может быть объяснимо чисто естественными категориями (такими, например, как чудесные исцеления, которые он приписывает внушению), то оно принимается, потому что в действительности это не чудо. Фуллер полагает, что некоторые другие чудеса тоже можно будет объяснить впоследствии, в ходе развития науки 10. Так что и их можно принять. Однако «чудеса природы» отрицаются, и Фуллер, таким образом, не признает подлинно сверхъестественных событий. Тем не менее, он не отвергает «чудеса природы» совершенно, но, верно следуя за Бультманом, видит некоторую ценность библейских повествований о чудесах.

Мифы