Опыты сознания

Это примирение сознания с самосознанием оказывается, таким образом, осуществленным с двух сторон: во-первых, в религиозном духе, во-вторых, в самом сознании как таковом. Они обе различаются друг от друга тем, что первая сторона есть это примирение в форме в-себе-бытия, вторая – в форме для-себя-бытия. Как мы видели, они прежде всего распадаются; в том порядке, в каком для нас выступали формообразования сознания, последнее достигало, с одной стороны, отдельных моментов этого порядка, а с другой стороны, их соединения, задолго до того, как и религия сообщила своему предмету форму действительного самосознания. Соединение обеих сторон еще не показано; именно оно и замыкает этот ряд формообразований духа; ибо в соединении дух достигает того, что знает себя, не только, как он есть в себе, или со стороны своего абсолютного содержания, и не только, как он есть для себя со стороны своей бессодержательной формы или со стороны самосознания, но и как он есть в себе и для себя.

Но это соединение в себе уже совершилось, правда, также и в религии, в возвращении представления в самосознание, но не со стороны формы в собственном смысле, ибо религиозная сторона есть сторона того в-себе[-бытия], которое противостоит движению самосознания. Соединение поэтому принадлежит другой стороне, составляющей в противоположности сторону рефлексии в себя, следовательно, сторону, которая содержит себя самое и свою противоположность, и не только в себе или всеобщим образом, но для себя или в развитом и различенном виде. Содержание, точно так же как и другая сторона духа, обладающего самосознанием, поскольку она есть другая сторона, имеются налицо и были показаны во [всей] их полноте; соединение, которого еще нет, есть простое единство понятия. Последнее со стороны самого самосознания также уже имеется налицо; но в том виде, в каком оно встречалось в предшествующем, оно, подобно всем прочим моментам, имеет форму особенного образования сознания. – Понятие, стало быть, есть та часть формообразования достоверно знающего себя самого духа, которая остается в своем понятии и которая была названа прекрасной душой. Именно она и есть знание духа о себе самом, в его чистом прозрачном единстве, – самосознание, которое знает как духа это чистое знание о чистом внутри-себя-бытии, – не только созерцание божественного, но и самосозерцания его. Твердо противополагая себя своей реализации, это понятие есть односторонняя форма, исчезновение которой в пустом тумане, а также и ее положительное отрешение и дальнейшее движение мы видели. Этой реализацией снимается упорство этого беспредметного самосознания, определенность понятия по отношению к своему осуществлению; его самосознание приобретает форму всеобщности, и то, что ему остается, есть его подлинное понятие, или понятие, которое приобрело себе реализацию; оно есть понятие в своей истине, а именно в единстве со своим отрешением: знание о чистом знании не как об абстрактной сущности, которая есть долг, а знание о знании как о сущности, которая есть «это» знание, «это» чистое самосознание, которая, стало быть, в то же время есть подлинный предмет; ибо он есть для-себя-сущая самость.