Опыты Сталина с «пятой колонной»

В феврале 1923 года военные чекисты задержали начальника оперативного отдела штаба фронта, бывшего полковника Генерального штаба В. Шестуна. Его подозревали в сотрудничестве с польской разведкой.

Оперативное дело «Теплая компания» было начато 14 октября 1922 года. Основные фигуранты: Михаил Тухачевский и начальник его штаба С. Меженинов. Оба подозревались, говоря казенным языком, в незаконном использовании народного имущества и подозревались во взяточничестве.

Среди выдвинутых против Михаила Тухачевского обвинений: прием разного рода подношений от подчиненных, использование продовольственных товаров из войсковых фондов, участие в увеселительных мероприятиях, огромная разница между расходами командующего Западного фронта и его официальной зарплатой и т. п.

К тому же Михаил Тухачевский конфликтовал с политорганами Красной армии. Так, институт комиссаров он всегда считал «ненормальным наростом на шее армии, мешавшим управлять головой». Осенью 1923 года он пошел на резкое обострение отношений с политработниками. Как следует из агентурной сводки Особого отдела Западного фронта от 12 октября, Михаил Тухачевский намеревался выехать в Москву для личной встречи с Львом Троцким, перед которым хотел поставить вопрос ребром: он уходит с поста командующего фронтом или своих постов лишаются руководители политической работы на фронте. При этом военные чекисты не могли оценить степень лояльности военачальника к советской власти.

Зато их настораживало другое. После поражения Красной армии в советско-польской войне и активно проводимой Москвой подготовкой «красного Октября» в Германии у Михаила Тухачевского сильны были реваншистские настроения. На Лубянке в качестве одного из сценариев развития событий, пусть даже маловероятного, рассматривали возможность похода частей и соединений Западного фронта через Литву и Польшу на помощь организаторам «красного Октября» в Германии. В качестве одной из упреждающих мер военные чекисты добились через командование Красной армии передислокации в другие районы страны некоторых частей, включая части 4-го стрелкового корпуса и 7-й кавалерийской дивизии. В этом нет ничего удивительного. Ведь командир 4-го стрелкового корпуса, бывший офицер царской армии А. Павлов, исключенный из партии за пьянство, и командир 7-й кавалерийской дивизии Г. Гай, лишенный полномочий политкомиссара в связи с возбужденным против него уголовным делом, могли подтолкнуть командующего к авантюрным действиям. Ведь все трое переживали поражения от польской армии и были готовы к реваншу.

Почему Михаил Тухачевский, несмотря на все свои грехи перед советской властью, смог продолжить военную карьеру? По мнению историка Александра Здановича, «Тухачевский отделался партийным взысканием лишь потому, что заключил некую сделку с руководством ЦКК, обещав соблюдать нейтралитет во внутрипартийной борьбе и не солидаризироваться с протроцкистской группой военных деятелей»[249].

Одним из основных агентурных дел, по которому органы ОГПУ – НКВД в 20–30-е годы прошлого века вели разработку видных военных специалистов, является дело «Генштабисты». В нем начиная с 1924 года были сосредоточены материалы на более чем 350 человек. На оперативный учет органов ОГПУ как «неблагонадежные» были взяты Каменев, Тухачевский, Шапошников, Якир, Корк, Буденный, Вацетис, бывшие царские генералы Бонч-Бруевич, Снесарев, Свечин, Верховский и многие другие[250].

Заговор маршалов

О репрессиях в Красной армии 1937 года написаны десятки тысяч книг и статей. Опубликовано множество документов (протоколов допросов, обвинительных заключений и т. п.), десятки лет хранившихся в спецхранах архивов и не доступных для исследователей. Несмотря на это, сейчас невозможно однозначно ответить на один простой вопрос, планировали высокопоставленные офицеры Красной армии во главе с Михаилом Тухачевским захватить власть в стране или это обвинение было сфальсифицировано чекистами. Пикантность этой ситуации: до сих пор независимым исследователям недоступны протоколы допросов, вернее исповеди, этого человека.

В конце тридцатых годов прошлого века официальная пропаганда утверждала: Михаил Тухачевский с подельниками – «враги народа»[251]. Сейчас принята противоположная точка зрения: Михаил Тухачевский с товарищами – безвинные жертвы политических репрессий. Заговора не было, и все придумали следователи с Лубянки, выбив необходимые показания с помощью пыток[252]. Есть множество свидетельств о применении физического воздействия к подследственным того страшного времени. Но это вряд ли относится к тому молниеносному следствию, через которое прошли Михаил Тухачевский и его товарищи. Скорее всего, они давали показания в шоке, под воздействием сильного страха. Косвенно об этом свидетельствует такой документ.

«Народному Комиссару Внутренних Дел

Н. И. ЕЖОВУ

Будучи арестован 22-го мая, прибыв в Москву 24-го, впервые допрошен 25-го и сегодня, 26 мая, заявляю, что признаю наличие антисоветского заговора и то, что я был во главе его.