Оракул

Ренган, ухватив левой рукой священника за капюшон, рванул назад, извлекая правой меч из ножен. Перед носом ошеломленного Фомаса просвистела дубинка. Если бы не Ренган, удар пришелся бы священнику в голову. Разбойник, промахнувшись, пролетел за своей дубинкой и Ренган, не раздумывая долго, всадил в него меч. И тут же, проворно выдернув оружие из раны, перепрыгнул через истошно вопящего противника, кинулся в переулок. Там обнаружилось еще двое громил. Один, оправившись от удивления, попытался атаковать, Ренган легко отбил взмах дубины и в два выпада разделался с разбойником. Последний бросился наутек. Ренган подбросил клинок, поймал за середину лезвия и швырнул, точно дротик. Третий разбойник был тщедушным парнем, меч проткнул его насквозь. Ренган неторопливо подошел к бьющемуся в луже крови разбойнику, придавил ногой и вытащил меч. Раненый захлебнулся последним стоном и смолк. Горец пошел обратно к перекрестку. Из-за угла, там, где он оставил Фомаса, раздавались глухие удары и пыхтение. Приятеля Ренган обнаружил сидящим верхом на человеке в священнической одежде. Философ азартно колотил противника увесистыми кулаками, а тот, не помышляя о сопротивлении, корчился, жалобно ойкал и вяло пытался прикрыть голову. Вокруг по-прежнему не было никого — издали замечая драку, добрые бредигенцы сворачивали в сторону. Ренган не спеша отер клинок об одежду первого разбойника, убрал в ножны и с минуту наблюдал за экзекуцией. Вид у Фомаса, мутузящего собрата, был довольно потешный — священник вошел в раж. Удары он наносил неумело, зато с немалым вдохновением.

Солдат ухватил обоих священников за одежду и, поднатужившись, поднял. Фомас, уступавший ростом противнику, задрыгал ногами в воздухе. Ренган поставил приятеля на мостовую и пригляделся к пленнику. Как он и подозревал, руководил нападением епископский казначей, брат Вигиль. Теперь он шмыгал разбитым носом, размазывая по грязному лицу слезы и кровь.

— Знаешь, когда ты прокололся первый раз? — спросил Ренган. — Когда безропотно заменил ущербную крону — знал, что монета все равно тебе достанется. Тогда я и заподозрил. Ладно, рассказывай, как это ты решился?

— А что я… — по-прежнему глядя под ноги, принялся канючить избитый клирик. — Это его священство, они велели…

— Епископ велел? Тогда проваливай, — разрешил солдат.

Вигиль с минуту косился исподлобья на солдата — должно быть, не доверял собственному счастью. Потом повернулся и медленно побрел прочь. Удалившись на десяток шагов, припустил рысью и мгновенно пропал из виду, скрывшись за поворотом. Вскоре смолк дробный перестук подметок.

— Зачем ты его отпустил? — кровожадно спросил Фомас.

— А чего зря убивать? — Ренган пожал плечами. — Епископ может и другого послать вместо этого малого, что мне проку в его смерти? Зато шума будет много… как же, убит епископский казначей!

— А эти?

— За этих ничего не будет. — Горец пнул убитого разбойника. — Но ты прав, идем отсюда, пока никто не заявился… А то придется объяснять, мне лишняя морока ни к чему… Давай завалим в «Корону Эвелара», нам в самом деле нужно поговорить. Да и десятку твою отдам.

Явившись на постоялый двор, приятели направились в трапезную, и Фомас объявил:

— Я угощаю!

Ренган пожал плечами и, выудив из кошеля серебряную десятку, вручил клирику. Тот с торжественной миной хлопнул монету на стойку и потребовал пива. Захватив кувшин и кружки, приятели уселись за любимый стол Ренгана. Фомас разом влил в себя первую кружку и длинно выдохнул. Взгляд клирика стал странным.

— Что, отпускает? — добродушно осведомился горец. — Это дело известное… после драки всегда так, сперва горячишься, а потом… Коленки дрожат?

— Есть немного, — согласился священник и заново наполнил кружку. — Я вот думаю, как мне теперь быть?

— А чего?

— Ну, этот Вигиль… Если правда, что его послал Мериген… как же я теперь ему на глаза покажусь?

— Вигилю? Да наплюй на этого червяка!

— Нет, епископу Меригену…

— А что такого? Ты, главное, помалкивай — и все будет в порядке! Сделай вид, что ничего не произошло.

— Тебе хорошо говорить… А я… а меня…

— А тебя скорее всего ушлют куда-нибудь с глаз долой. Ну сам посуди, Фомас, ты же умный человек! Казначей ни за что не скажет епископу, что проболтался об участии его священства в деле. Он же себе не враг, Вигиль-то. Убирать тебя на свой страх и риск ему не с руки, я же сразу обо всем догадаюсь и до него доберусь. Он это понимает, если б не понимал — епископ таких поручений ему не давал бы. Так что он сам и позаботится, чтобы тебя услали. У него получится, вот увидишь.

— Ушлют? Опасного свидетеля?

— А кто тебе поверит? — Ренган пожал плечами и сделал порядочный глоток. — Забудь, я тебе верно говорю. Послушай лучше, что я скажу. Может, хватит под епископом ходить, а? Тебя же теперь наверняка ушлют в глухомань… а если и не ушлют, так здесь сгниешь от пива и безделья.

— А что ты предлагаешь, Ренган? Что-то я не соображу, куда ты гнешь?