Оракул прошлого.

Вот уже четверо из пяти оказались в секторе видимости. Я корил сам себя за упрямство, но не мог позволить самому осторожному пятому стрелку остаться вне зоны смерти. И в этом была моя ошибка. К моменту, когда пятый бандит, беспорядочно водя лучом фонарика во все стороны, остановился ровно под мой выстрел, двое первых, будто предчувствуя беду, через раму расколотой пулями стеклянной двери рванули на веранду. С досады я покончил с тремя отставшими одной длинной очередью, и тут же кувыркнулся на пол с высоты двух метров, здорово зашибив бедро о голову одного из трупов. Сверху на меня тут же посыпалась гипсовая пыль и куски ДСП, выбитые пулями из того места, где я только что прятался.

– Ты его зацепил! – возрадовался один из приговорённых. – Слышал, как тело упало? Идем, добьём и дело сделано.

– Ты, брат, никогда не играл на скрипке, – с явным внутренним напряжением произнёс второй.

– Не играл, а что? – удивился первый.

– А то, что нет у тебя слуха! Тело упало раньше, чем мы начали стрелять! – и с этими словами боевик изрешетил всю стену кухни ниже тридцати сантиметров от пола.

Благо, я был уже во дворике напротив веранды. Но и теперь в моей досягаемости находился только один из нападавших. Слава богу, это оказался не тот, кого я назначил в «языки», и он умер от точного выстрела ещё до того, как упал на пол.

– Надо будет втройне спросить за твою голову, – услышал я насмешливый голос последнего бандита. – Ишь, какой резвый.

Врага надо уважать. А, тем более, такого, который не уступает по мастерству тебе самому. Это первое, чему меня когда-то очень давно научили. Но этот человек обладал информацией жизненно важной для существования моего мира. Мира, к которому я только начал привыкать. Он знал предателя!

Где-то вдалеке завыли полицейские сирены.

– Ты же понимаешь, – осторожно произнёс я, – что я от тебя не отстану, пока не узнаю, зачем разнесли мой дом?

– А днём ты чуть не разнёс нашу базу и выкрал заложника, – придав своему голосу детскую плаксивость, ответил бандит.

Сирены выли всё громче.

– Сам знаешь, – с некоторой долей сочувствия произнёс я, – выход на задний двор, как и путь через гостиную мною простреливается. А на подходе ещё и полиция, которая очень вашего брата не жалует и вешает на развалинах после скорого суда. Я как-то наблюдал эту процедуру, мне стало нехорошо.

– И какие варианты? – Теперь голос боевика звучал на редкость искренне. – Как-то не в моих планах было сегодня умирать.

Долго размышлять времени не было. Все в опасности, пока не известен предатель. А то, что «крот» есть, теперь сомнения у меня не вызывало

– Хочешь жить? – глупый вопрос.

– Хочу, – разумный ответ.

– Только очень быстро. Бросаешь оружие и идёшь ко мне.

– Чтобы ты меня без помех пристрелил?

– Чтобы я выдал тебя за своего гостя и такого же потерпевшего, как сам, идиот!

– С какой стати такое великодушие? Ты, вроде, не священник, и мы не в церкви, – он всё ещё сомневался.

Сирены выли уже около самого дома, хлопали двери полицейских автомобилей, раздавались команды и слышался топот тяжёлых ботинок по ступеням крыльца.

– Я спасу тебе жизнь, а ты сдашь мне «крота», который окопался в Центре, – скороговоркой выпалил я, ибо времени на объяснения больше не оставалось. – Решайся уже, у тебя всего пара секунд!

– Твоя взяла, – согласился он, наконец. – Сдаюсь.

Но сегодня был не наш день.

Зачем он не оставил автомат на полу, а поднялся во весь рост с оружием в руках, пусть и поднятых вверх. Его крупный тёмный силуэт, словно мишень в тире, чётко выделялся на фоне значительно более светлого проёма между столбами, удерживающими крышу веранды.

– Брось оружие, – в отчаянье крикнул я.

Но было уже поздно. Заливистой длинной трелью заклёцал полицейский пистолет-пулемёт, выпуская в короткий смертельный полёт к цели стайку маленьких кусочков свинца, тёмный силуэт дрогнул, запоздало выпустив из рук автомат, и, сломав резной деревянный барьер, мой несостоявшийся «язык» рухнул на давно не кошеный газон.

– Не стреляйте, я – хозяин дома! – Раз за разом повторял я, уткнувшись лицом в траву, пока ребята в чёрной форме, отягощённые касками и бронежилетами, обыскивали меня и заковывали в наручники.

По закону подлости, на этот раз они отреагировали на вызов слишком быстро. А мне оставалось только корить себя за нерасторопность.

Глава 6.

Интересно, а Босс когда-нибудь спит?

Я ворвался в его кабинет посреди ночи, едва не сбив охрану у лифта. А он всё так же восседал в своём гигантском кресле. И только стакан с чаем в серебряном подстаканнике свидетельствовал о том, что хоть какие-то действия нарушали статику этого места с момента моего последнего визита.

– Мне уже сообщили, – произнёс он, даже не дав мне открыть рот. – С этой минуты и до особого распоряжения я запрещаю тебе, Денис, покидать территорию Центра.

– Кто сообщил? – Сразу утратив весь свой пыл, удивился я.

– Руководить такой организацией, и не иметь связей в полиции было бы весьма опрометчиво, ты не находишь?– Тон, которым он это произнёс, был абсолютно серьёзным, но довольную ухмылку выдавали его слегка прищуренные глаза.