Оракул прошлого.

Любопытно было бы узнать, а где у Босса ещё есть связи? Теперь я вспомнил, что показалось мне странным во время недавнего совещания. Босс заранее знал, о чём пойдёт речь и предвидел, какие требования выдвинет полковник. Непонятно только, зачем он тогда ввязался в эту историю, не обещавшую нам ничего хорошего?

– А то, что на меня напали те самые боевики, от которых я ещё утром спасал Ника, вам тоже сообщили? – Поинтересовался я, надеясь хоть немного растормошить своего, погружённого в нирвану, начальника.

Бесполезно. Он даже бровью не повёл.

– Нет. Но не сложно было догадаться.

Просто великолепно! Никаких эмоций. Шесть трупов, мой новый дом разрушен, я, вместо того, чтобы мирно спать и видеть сны, полночи воюю с бандитами, которые и знать о моём существовании не должны, а он спокоен, как удав.

– И что это означает, вы тоже догадываетесь, я надеюсь? – Мне не удалось справиться с язвительной интонацией в голосе.

Босс посмотрел на меня с явным удивлением.

– А ты сомневался? Именно поэтому выход в город для тебя, как, впрочем, и для всех, кто был в курсе операции, временно закрыт.

– Временно, это на сколько? – Сомнительно, что такой мерой можно выявить предателя. Скорее уж стоило установить слежку за всеми подозреваемыми.

– В том числе и за тобой, – хмыкнул Босс. А я и не заметил, что размышлял вслух.

– Временно, – продолжил он, – пока служба безопасности не выполнит свою работу, за которую получает немалые деньги, и не найдёт канал утечки.

– А если замешана сама служба безопасности? – Полюбопытствовал я, хотя даже сама мысль о том, что предатель Цербер, или кто-то из его ближайших помощников, повергала меня в ужас. Слишком многое эти люди знали о всех нас и о Центре.

– Значит, ей придётся разоблачить саму себя, – как ни в чём не бывало подытожил Босс. – Нас, Дэн, продаёт конкретный человек, а не отдел или служба. И этот человек, к моему великому сожалению, либо находится на самом верху, либо одной ступенью ниже. Остальные сотрудники Центра просто не имеют доступа к такой подробной информации, которая позволила вычислить тебя.

– А если это всё же Цербер… простите, шеф службы безопасности? – предположил я. – Уж он-то точно всё обо всех знает.

Босс положил ладонь левой руки на свою шею чуть пониже затылка, и покрутил головой из стороны в сторону.

– Отложение солей – последствие сидячей работы, – посетовал он. – Слава богу, что геморрой пока не заработал. – И, задумчиво посмотрев куда-то в только ему доступную даль, решительно сказал: – Нет, не Цербер, как вы его называете. (Кстати, вы в курсе, что ему очень нравится это прозвище?) – Босс позволил себе слегка усмехнуться.

– Почему нет? – удивился я столь категоричному ответу.

– Потому, что ты сам сказал, что он знает всё обо всех! – Голос Босса вдруг приобрёл наставительный тон, как у моего отца в моём далёком детстве, когда он объяснял мне элементарные вещи. – Если б он слил тебя боевикам, то уж не забыл бы в точности описать все навыки, которыми ты владеешь, и они бы не послали всего семь стрелков, способных, разве что, разнести дом.

А его информатор в полиции, не иначе как, сам был в момент полицейского нашествия у меня в доме, подумал я, откуда ещё такая точная информация о количестве нападавших преступников в такие короткие сроки? Там ещё криминалисты осмотр не закончили, ещё трупы не остыли и лежат на своих местах, а он уже знает всё!

– А если у него и не было цели меня уничтожить, – не желал отступать я, – может усидеть на двух стульях пытается – и с бандитов свои тридцать серебряников поиметь, и меня сохранить, как залог на будущую прибыль?

Боже! Неужели это произошло на моих глазах? Я впервые увидел, как Босс смеётся! Кому рассказать, не поверят. Куда делась его невозмутимость? Справа от меня на возвышении, за массивным столом в громадном кресле смеялся совершенно не знакомый мне человек. Я не знал, толи смеяться вместе с ним, толи обидеться.

– Денис, – утирая рукавом пиджака выступившие на глаза слёзы, наконец, смог выговорить Босс, – прости, но твои мозги ещё находятся в положении «битва вкл». Ну, рассуди здраво! Шеф службы безопасности единственный человек в Центре, который может свергнуть меня из этого кресла почти без всяких усилий, ведь в его подчинении всё, включая охрану и даже мою секретаршу Анну! У него агенты везде, и среди техников, и среди медиков, и даже среди оперативников! Однако, он тот единственный человек, который никогда на это не пойдёт! И не потому, что маниакально честен, а просто он и так владеет всей властью в нашем полунаучном, полувоенном коллективе.

– А деньги? – не унимался я.

– Ты удивишься, если я скажу, что по его собственной просьбе, мы не платим ему ни гроша, а всё положенное содержание отправляем на счета приютов для жертв войны?