Оракулы перекрестков

Бенджамилю стало грустно и неловко. Делая вид, что наступила его очередь выглядывать во двор, он подошел к окну и отогнул край шторы. Теперь их было семеро. Они уже не сидели на корточках, они не курили и не болтали, они, вставши в кружок, играли в умный мяч. Бенджамиль вспомнил, как сам играл во внутреннем дворе школы, только тогда становились звездой, а теперь кругом.

– Сидят? – поинтересовалась Марси.

– Играют, – сообщил Бен. – Седьмой откуда-то появился.

Марьям подошла сзади и тоже выглянула в окно. Бенджамиля захлестнуло злое отчаянье.

– Марси, – сказал он, – у тебя есть дома увесистая палка или обрезок трубы?

– Может, лучше все-таки вызовем стопов? – предложила девушка.

При слове «стопы» Бенджамиль скривился, как от зубной боли.

– Нет уж, увольте, – пробормотал он. – Никаких мистеров Смитов.

– Знаешь! – Марси просияла. – А ведь я могу вывести тебя через помоечный ход!

– Какой такой помоечный ход? – улыбаясь, спросил Бен.

Марси с размаху хлопнула себя по лбу:

– Понимаешь, в нашем доме протянут старинный мусоропровод. Ну, такая толстенная труба. Ты, наверное, заметил ее в подъезде. (Бен покачал головой.) Так вот, мусоропровод сломался в незапамятные времена. Даже местные старушки не помнят, чтобы он работал. Все люки заварили. Но внизу, на первом этаже, есть комнатка, в которую должен валиться весь мусор, а из комнатки есть ход на улицу. Он с другой стороны дома, и ты сможешь свободно удрать. Помоечная комната заперта, но у меня есть ключ, вернее, я знаю, где лежит ключ. Еще девчонкой нашла его под кирпичом в стене и никому не сказала. Какая же я молодец!

– Не тараторь так, – попросил Бенджамиль. – А если шпана выставила часового в подъезде?

– Ерунда! В подъезде торчать скучно. Стяни мне панцирь, Сейтон! Дай копье! И на коней! – продекламировала Марси. – Подожди две минуты, я оденусь!

– И все-таки хорошо бы прихватить палку потяжелее, – крикнул Бенджамиль вслед девушке.

«Или нож», – подумал он, но представив, как входит в чей-то бок острый кусок железа и как горячая кровь брызгает прямо на его руку, сжимающую пластмассовую рукоятку, сразу отказался от этой мысли. Тем более, что не был уверен в том, что вообще сможет пустить нож в дело. Палка еще куда ни шло.

Возбужденный, переполненный злым азартом, от которого слегка дрожали пальцы рук, Бенджамиль натянул френч, еще раз выглянул в окно и принялся мерить шагами комнату, сосредоточенно глядя себе под ноги. Кресло – кровать – окно – столик, столик – окно – кресло – кровать. Что-то блеснуло в сером ворсе напольного покрытия. Бен остановился, приглядываясь. Кусочек желтого стекла? Край монетки? Таинственная сверкающая драгоценность застряла между жесткими ворсинками. Бенджамиль нагнулся и двумя пальцами вытащил из ворса маленькую золотую рыбку – верхнюю пуговицу от китайского платья Марси. Бенджамиь почесал макушку и в очередной раз сел на кровать. Относительный порядок в голове опять превратился в хаос… волна чуть вьющихся волос, смуглая кожа, внимательные, слегка раскосые глаза… Сон перемешался с явью. Бен покрутил головой, пытаясь отогнать наваждение. В этот момент в комнату заглянула Марси. На девушке был надет светло-зеленый плащ с пелериной, в руках она держала ножку от табурета.

– Пошли, – решительно сказала Марси. – Сейчас или никогда!

Похоже, ей самой понравилось, как она это сказала.

Бенджамиль следом за девушкой вышел из спальни. В прихожей возле входной двери Марси вручила ему импровизированное оружие. Ножка оказалась довольно увесистой. Конусообразно сужающийся к основанию тавр из светлого металла с пластмассовой нахлобучкой на конце удобно лег в ладонь.

– Пока держи наготове, потом спрячешь в рукав, – деловито распорядилась Марси.

Она внимательно осмотрела Бенджамиля с ног до головы, словно бы проверяя его экипировку, потом задумчиво спросила:

– И все-таки интересно было бы знать, отчего они на тебя так взъелись? О чем вы говорили?

– Да почти ни о чем. – Бен пожал плечами. – Сначала они спросили, сколько времени, потом похвалили мою прическу, потом сказали, что хотят забрать мои ботинки.

– Так и сказали? – усомнилась Марьям.

– Ну да! Тот, в длинном сюртуке, сказал: «Натопы хафай, отпуда мне». А я сказал им, что у меня здесь друзья и что ботинки я им не отдам.

– На трэче сказал?!

– Ну да.

– Ты трэч понимаешь?

– Естественно. Я же переводчик.

– Во дела! – сказала Марси почти весело. – Теперь я понимаю, отчего они за тобой гнались и почему они до сих пор караулят тебя во дворе.

– Отчего? – спросил недоумевающий Бен.

– Все просто! Они приняли тебя за крысу, за стоповского шпиона, – объяснила Марси, – потому что у тебя карманов много.

Она взялась за накладной карман френча и резко дернула вниз. Карман оторвался наполовину и повис на нитках.

– Ты чего?! – Ошарашенный Бенджамиль отступил на шаг. – Что это значит?

– Это значит, что карманы с куртки надо спороть! – терпеливо объясняла Марси, пытаясь ухватиться за второй карман.

– Зачем?! – возопил Бен, пытаясь уберечь свою одежду.