Оракулы перекрестков

Не выпуская из зубов зажжённой сигареты, Рузняк лёг на спину и, закинув руки за голову, принялся изучать голубое, совершенно безоблачное небо.

Энтони Нубас задумчиво склонил голову сначала к левому плечу, затем к правому.

— И что мы с этим собираемся делать? — Он ткнул пальцем в лежащего на боку робопса.

— Объясняю для тех, кто не умеет играть в карты. — Рузняк поймал на себе негодующий взгляд и усмехнулся. — Сейчас мы берём это за ноги, грузим в прыгун мастера Пита, и Тони Нубас отправляется в промкольцо. — Предупреждая вопросы и возражения, Рузняк поднял ладонь. — В промкольце, в оранжево-лиловом секторе, Тони находит мастерскую Лю Го Фэня, сдаёт туда собачку и летит к Гофману за бараниной. Пока он летает за бараниной, ловкий Лю меняет процессоры, чистит микроблоки памяти, заполняет их новой биллекультурой и производит настройку. На всё про всё Лю понадобится не больше двух часов. Тони забирает баранину у Гофмана, собачку у Лю и летит сюда. Я получаю здоровое животное и забываю про долги. Доступно?

— А кто будет платить за ремонт? — подозрительно спросил Нубас.

— Мастер Пит. Скажешь Лю, чтобы он прислал счёт мастеру Питу. А мистер Пит получит счёт и разбираться не будет.

Нубас с сомнением покачал головой:

— А если Го Фэнь попросит задаток?

— Лю никогда не берет с Пита задаток, — авторитетно сказал Рузняк. — Хватит стонать, берись за задние лапы.

— А как я за горючее отчитаюсь? — поинтересовался Нубас.

Рузняк пожал плечами.

— Твоё дело, — сказал он равнодушно. — Придумай что-нибудь.

Нубас вздохнул.

Они дотащили Грету до пятиместного прыгуна, стоявшего с западной стороны поляны, и Рузняк помог загрузить робопса в багажную камеру.

Нубас полез в салон и, уже убирая лесенку трапа, спросил:

— Ты думаешь, Лю успеет за два часа?

— Скажи ему, что он может прибавить к счёту десять процентов за срочность.

— Не знаю, в какую игру ты играешь, — сказал Нубас сумрачно, — но когда-нибудь ты доиграешься.

— Не доиграюсь, — безмятежный Рузняк снизу вверх смотрел в раззявленную пасть люка. — Вот ты бы доигрался.

— Почему это?

— Потому что в покер играть ни хрена не умеешь.

— Пошёл ты! — Нубас потянул вбок дверку.

— Жду тебя к трём! — крикнул Рузняк, отступая назад.

Прыгун заклекотал…

Он стоял и щурился на перистую дугу выхлопа, пока какая-то тварь не укусила его в ухо. Рузняк выругался, потёр пальцами левую мочку и подумал, что кусачим тварям пора бы уже и отлетаться. Осень всё-таки на дворе, ситтеры картошку воруют…

На самом краю поляны остался след посадки стратосферного снаряда — безобразное чёрное пятно, заплёванное ошмётками бурой пены. «Зае…ись, — подумал Рузняк, усаживаясь в тени высокого кривого дерева так, чтобы гадкая проплешина оставалась вне поля зрения. — За два часа Тони, конечно, не обернётся, но к пяти будет как пить дать». Он достал из пачки сигарету и поглядел на часы. Объёмный куб с цифрами над запястьем отчего-то не поднялся. Циферблат был мёртв и чёрен.

— Что за чертовщина? — пробормотал Рузняк и автоматически приготовился услышать в левом ухе: «Александр Рузняк, за употребление нецензурно-религиозных слов…»

Корпоративный телефон молчал. Удивлённый стоксгард похлопал себя по уху. Никакого эффекта. Только укус на мочке засаднило. «Что за неполадки? — весело подумал Рузняк, первый раз в жизни не оштрафованный за матерщину. — Как они теперь без моих десяти марок?» Рузняк покрутил головой и принялся нажимать кнопочки на часах. Циферблат не зажигался. Всё одно к одному. Эх! Знал бы раньше, отправил бы часы к Го Фэню вместе с собакой. Теперь придётся ждать другой оказии.

— Черт побери! — громко сказал Рузняк, наслаждаясь молчанием телефона.

Он достал пачку, пересчитал оставшиеся сигареты, потом прислонился спиной к кривому стволу, закрыл глаза и принялся ждать.