Оракулы перекрестков

— Здесь ты не прав, Арви, дефендеры они принципиально не носят, — проговорил Шнайдер назидательно. — Для них это «кляйба», вроде как трусость до боя.

Ариф Нойман скептически усмехнулся.

— Ты вот что, — сказал Шнайдер, демонстративно притрагиваясь к мочке левого уха, — своих раненых готовь к погрузке, а хорькам окажи первую помощь. — Он поднял оттопыренный палец и выразительно провёл им по горлу. — Кстати, как их состояние? До прибытия полистопов дотянут?

— Даже не знаю, — громко сказал Нойман озабоченным голосом. — Все тяжёлые. Вполне могут и передохнуть.

— Если не имеешь медицинской страховки от корпорации, то глупо надеяться на хорошее медицинское обслуживание, — согласился Шнайдер, и оба мужчины негромко засмеялись.

— А что с тележками делать? — спросил Нойман.

— Не знаю. — Шнайдер призадумался. — Пока сложи на них трупы, а там видно будет. И немедленно займись ранеными хорьками! Мы же не хотим, чтобы мастеру Питу вдруг пришлось отчитываться перед начальством за плохое обращение с гостями из Сити?

— Почём ты знаешь, что хорьки из Сити? — скептически поинтересовался Нойман. — Может, это простые крысы из буфера?

— Знаю. — Шнайдер ткнул ботинком труп ситтера. — Уж арси от трэча я на слух всегда отличу. Ладно, расклад такой: какая группа пострадала меньше других?

— Вторая, — доложил Нойман.

— Оставь на поле вторую группу, пусть охраняют территорию, ждут медиков и стопов. Кто у них командир?

— Шайне.

— Ага… Нужно послать пару ребят в лес. Так вроде огня не видно, но могли остаться очаги, а если пожар пойдёт верхами, нас с тобой за яйца подвесят. Если что, пусть Шайне вызывает пожарных. Остальным отдыхать. И, вот ещё: того парня, что убежал, надо догнать. У Шайне есть собака?

— Найдётся.

— Поставьте её на след. Нечего ситтеру по лесу шляться. Да! И, как окажешь помощь раненым, вызывай стопов.

Нойман кивнул.

— Вопросов нет? — Шнайдер похлопал стволом автомата по голенищу ботинка. — Ясно всё?

— Так точно!

— Выполняй!

Нойман опять козырнул и шатающейся тяжёлой рысцой побежал к полю. Старший драйвер ещё раз глянул на труп, потом на останки прыгуна и неторопливо пошёл за помощником.

— Маркус! Шайне! Полянский! Эль-Мансур! Ко мне! — проорал Нойман, замедляя бег возле стойки ограждения с порванной проволокой. — И побыстрее, мать вашу!

На поле произошло некое быстрое, невнятное, но вполне осмысленное движение. Не прошло и минуты, а командиры групп уже стояли перед помощником стардрая.

Нойман, как обычно, был краток, и вскоре трое из четверых командиров отправились командовать своим группам «отбой», а злой и недовольный Шайне, бормоча под нос проклятья, побежал разыскивать своего кинолога.

Рузняк нашёлся не сразу. Он курил, присев за перевёрнутой тележкой, и стряхивал пепел в валявшуюся рядом чужую каску, видимо потерянную кем-то из раненых. Увидев Шайне, он сунул сигарету в рыхлый чернозём и вскочил на ноги. Шайне дважды открыл и закрыл рот. Больше всего на свете ему хотелось размахнуться и со всей силы двинуть кинологу в оттопыренное ухо. Но бить в ухо было, к сожалению, нельзя, и вместо этого Шайне только до хруста сжал кулаки да несколько раз вдохнул и выдохнул воздух через ноздри.

Рузняк смотрел на отца-командира круглыми испуганно-наглыми глазами. Курение в неположенном месте считалось проступком, но не слишком серьёзным. Рузняк пытался сообразить, чем он мог вызвать гневное трепетание ноздрей начальства, и ничего не мог припомнить. Ну, не лез в герои! Ну и что? Делал всё по инструкции: лежал, бежал, даже пуля по каске чиркнула один раз…

— Собака в вездеходе? — тихо и зловеще спросил Шайне.

— В вездеходе. — У Рузняка слегка отлегло от сердца. — А где ей ещё быть?

Он хотел добавить, что из автомата Грета стрелять не умеет, но вовремя сдержался.

— Тащи свою тварюгу сюда, — сказал Шайне, немного успокаиваясь.

— Зачем? — подозрительно спросил Рузняк.

— Работать! — сказал Шайне, опять наливаясь злостью. — Хорька в лесу ловить!

— А почему Грета? — неприязненно поинтересовался Рузняк, мгновенно наглея. — У Греты передатчик барахлит и аккумулятор разряжен. Пусть бы Крюгер свою Кору тащил, она у него в порядке.

Насчёт аккумулятора он слегка привирал, зато про передатчик говорил чистую правду.

Шайне качнулся взад-вперёд и наконец заорал. Он орал о том, как его достал долбаный собаковод со своей долбаной Гретой, как ему хочется, чтобы однажды Грета откусила Рузняку башку, и что если этого не сделает Грета, то это сделает он, Артур Шайне, и не подавится, и не облюется. Ошалевший от такого напора Рузняк даже отступил назад.

— Чтоб через пять минут здесь была! — Шайне не удержался и сунул-таки собаководу кулак под нос.

— Слушаюсь, — запоздало отрапортовал Рузняк и потрусил к вездеходу.