Оранжевая рубашка смертника

Конвоир отпер замок двери в решетке и распахнул ее. Седовласый махнул Котову рукой, глядя ему в глаза, и что-то приказал по-арабски. Вполне очевидным было, что он велел встать и подойти к нему. Ладно, решил спецназовец, все какое-то разнообразие. Должна же ситуация сдвигаться с места, должно что-то меняться. Он не спеша поднялся, опираясь спиной о стену, старательно демонстрируя, что чувствует себя плохо, что ноги его держат плохо. В какой-то мере это так и было, но Котов решил немного утрировать свое состояние. Хуже не будет, если его сочтут слабым.

Седовласый схватил его за плечо и довольно грубо толкнул дальше по коридору. Котов сделал вид, что еле удержался, чтобы не упасть. Щелкнул замок, повернулся ключ, и снова тычок в спину. Охранник поспешил вперед, обогнал пленника и открыл за поворотом еще одну дверь в конце коридора. За ней была лестница, ведущая куда-то вверх.

Поднявшись на первый этаж, охранник и седовласый повели Котова по коридору безлюдного здания. Ни голосов, ни движения. На полу пыль. Да и за пределами здания тоже был далеко не центральный проспект мегаполиса. Где-то кричал ишак, а через окно виднелась лишь крона какого-то лиственного дерева. Деревья в черте города так близко к зданиям бывают только в глубинке, где нет, как правило, четкой планировки улиц на уровне общегородских утвержденных планов.

Охранник зашел в третью дверь от начала коридора. Снова на арабском коротко прозвучали два голоса, потом дверь распахнулась. Котов отметил, что седовласый не вошел в кабинет как хозяин, немного его спесь, проявившаяся в подвале, здесь поубавилась. Любопытно. Тычок в спину, и спецназовец торопливо шагнул в большой пустой кабинет. Пара столов отодвинуты к стенам. Старый сейф в углу. На стене пятно от висевшего когда-то там портрета. У окна за столом сидел спиной к двери человек и разговаривал по мобильному телефону.

Котов остановился в паре шагов от стола. Седовласый отошел к стене и уселся боком на край одного из столов. Охранник, судя по шагам, вышел в коридор и остановился там. Спецназовец в ожидании стал смотреть в окно. Была видна улица с арыком, дорога. За дорогой, увитый каким-то растением, высокий забор, а за ним крыша дома. Минута, вторая – по дороге не проехала ни одна машина. Маленький городок или дальняя окраина. Хотя полицейский участок на окраине быть не может, он обычно располагается ближе к центру обслуживаемой территории.

Наконец человек завершил телефонный разговор и отключился, повернулся к пришедшим, и на Котова глянули с прищуром глаза Ахмеда Шалуба. Ну, этого следовало ожидать, подумал спецназовец, стараясь не выдать своих эмоций.

– Так, так! – произнес Шалуб на хорошем английском. – Вот и наш русский герой. Супермен. Человек-паук. Нет, ты человек-клещ, решивший присосаться, и уже начал раздражать меня. Кто ты?

В словах Шалуба явно слышалась угроза.

– Я человек-клещ, – ответил в тон ему Котов.

– Фамилия, имя, звание?

– Воспитанные люди сначала представляются сами, – ответил капитан. – Кто вы такой? Почему я связан, нахожусь за решеткой, на каком основании с меня тут требуют ответов на вопросы?

– А вы хорошо держитесь, – кивнул араб. – Только на что вы рассчитываете? На наступление армии Асада и свое освобождение? Не успеют. На очередную головокружительную операцию вашего подразделения? Так от него ничего не осталось, и ваше руководство даже не знает, что произошло и почему вы перестали выходить на связь.

– Не понимаю, – пожал плечами Котов. – Комиксов начитались? Люди-пауки, люди-клещи, секретные подразделения, секретные операции. Вы у врача не наблюдаетесь?

Шалуб захохотал, откинувшись на спинку кресла и задрав подбородок. Отсмеявшись, он чуть откатился от стола и задрал на него ноги. «Очень по-американски, – подумал Котов, – хочет показать себя всемогущим, мол, у него за спиной вся армия и все спецслужбы США. Да вертел я тебя на дудочке от чайника! Пижон! И не надо ездить мне по ушам. Кто там моих ребят уничтожил? Замучаешься уничтожать, там и живых у тебя никого не осталось».

– Ну, вы правы, – наконец сказал Шалуб, – какое мне действительно дело до вашего имени и вашего звания. Пока никакого. Важнее сейчас другое. Откуда вы узнали о центре в Аш-Абасе? Операция была задумана хорошо, начали вы ее профессионально, но финал был бездарен. Вас всех уничтожили, а вы вот стоите передо мной.

– Вы думаете, вам от этого будет легче? – парировал Котов. – Какая разница, кто и где стоит? О центре знают те, кому следует, кому он мешает. Центр уничтожен. А пара людей во всей этой мясорубке на Ближнем Востоке значения не имеют.

– Не имеют значения? Вы так равнодушны к своей жизни? Не боитесь смерти? А ведь мы вас можем казнить. Казнить на камеру, как русского военнослужащего, воюющего на территории Сирии. А потом распространим это видео по всем каналам и в сетях Интернета.

– И что? Если я умру, то мне все равно, где будет информация обо мне. Вас что, тешит сама ситуация? Значит, вы – садист, и снова спрошу вас: вы у врача не наблюдаетесь?