Оранжевая страна. Фельдкорнет

Пулеметчиков на три расчета я подобрал из числа своих технически грамотных волонтеров, на остальные пулеметы позаимствовал приданных. Обучение минимальное — техническое обслуживание, правильное использование прицельных приспособлений, огонь по групповой цели с переводом его по фронту… и все. Пока хватит, остальное потом. Патронов сравнительно хватает, пару дней интенсивных тренировок что–то да дадут. Как говорится, не до жиру… ну вы поняли меня. А как надо рулить пролетками, обучит Наумыч… ну-у… конечно после того как я ему объясню…

В механических мастерских заказ по переоборудованию пулеметных станков встретили без особого энтузиазма.

— Вот… — угрюмо буркнул Таржувка и выложил на верстак ранее заказанные винтовки и револьвер.

— Что–то не так мастер? — я проверил работу и нашел ее безукоризненной. — Вот ваш гонорар.

— Все не так… — процедил сквозь зубы чех и зыркнул глазами на застывших у двери вооруженных буров из комендатуры. — Домой не отпускают. Работы навалили, а кто платить будет? Всех рабочих из домов повытаскивали… холера…

— Г-м… — я немного смутился. Дело в том что инициатором сего беспредела оказался именно я. Ну а что? Война идет, надо точить комплекты для мин, резать железо для заграждений из колючей проволоки… и так далее. Вот я и посоветовал Баумгартнеру ввести круглосуточный режим работы для мастерских… — Г-м… Иржи… а если я выбью для вас… г-м… некоторое материальное вознаграждение? Скажем, в размере…

— Два шиллинга для рабочего в сутки и три для мастера… — любезно и несколько непререкаемо подсказал Таржувка. — Иначе я не удержу людей от протестов.

— Хорошо… — пришлось согласиться. — Попробую. Да… вот этот заказ надо исполнить срочно, но за него я сразу расплачусь…

— Это другое дело… — сразу повеселел чех.

М-да… война это деньги… вопиющая истина и непреложный факт. Ну ничего, все до последнего пенни вытребую… потом… когда–нибудь… а пока возвращаться надо на полигон…

— Вениамин Львович, что с вами?.. — я только сейчас заметил до какого состояния довел себя студент. Истощал, неизвестно в чем душа держится, глаза впалые, красные как у вампира, нос заострился. Лохматый, грязный как бомж. Нет, так дело не пойдет…

— Ерунда… — Веня покачиваясь повел меня в другую комнату заполненную снаряженными минами. — Вот… все готово. Да не дергайтесь вы, взрыватели и остальные устройства я держу отдельно…

— Молодец… — я собрался его похвалить, как услышал дружный храп. — Что за?..

В уголочке на расстеленной дерюжке мощно храпел штабс–капитан Зеленцов, а неподалеку от него пристроились Вагнер и Штрудель.

— Всю ночь работали… — буднично пояснил Веня и выудив из кармана какой–то пакетик, сыпанул из него белого порошка на тыльную сторону кисти. — А я вот только кокаинчиком спасаюсь…

— А вот от этого придется воздержаться, — я подхватил его за руку и вывел из комнаты. — Все Вениамин Львович, все… сегодня и завтра, у вас заслуженный отдых. Наумыч, пожалуйста доставь Веню к нам в имение и поручи его заботам Лукерьи. Пусть приведут в порядок… помоют, накормят и спать уложат. А сам возвращайся…

М-да… надо бы за ним присмотреть… так еще снюхается и устроит мне большой 'бум'. А вообще молодчага Веник, даже не ожидал от него.

Сплавив студента, я занялся пристрелкой винтовок и револьвера с глушителями. Ну что могу сказать? Для винтовок убойный предел сократился до двухсот метров. Точность осталась приемлемая. Звук выстрела тоже. Со ста — ста пятидесяти метров, его будет совсем не слышно. Нормально, на большее я и не рассчитывал. Наган из оружия ближнего боя, превратился в оружие очень ближнего боя. Десять–двенадцать метров для него предел. Но в любом случае, он устраивает меня гораздо больше чем громила Маузер. Ну вот, теперь можно думать, о…

— Мой капитан! Тут приехал какой–то Граббе, судя по всему полицейский, да еще с тремя подчиненными. Вас требует… — ко мне подбежал Ла Марш. — Кричит, ногами даже топать удумал. Мы пока держим его на прицеле…

— Какого хрена ему нужно? — я отложил винтовку и отправился к Клаусу.

— Герр Игл!!! Подобное неприемлемо!!! Я при исполнении!!! — полицмейстер действительно находился в крайней степени возбуждения. Часовые наоборот, поглядывали на него с явной иронией и уверенно держали страже порядка на мушке. А могли и на землю положить…

— Отставить… — скомандовал я им. — По местам несения службы… А-арш…

— Это возмутительно! — продолжил кипятится Граббе. — Требую наказать этих… этих…

— За что Клаус? — пришлось отвести полицейского в сторону. — За то, что они выполнили свой долг? Ты накажешь своих, если они не пустят меня в участок, без разрешения?

— Ну… — смутился Клаус.

— Короче, какого черта тебе надо?

— В тебя стреляли, пострадала дама, и ты спрашиваешь какого черта мне надо? — опять возмутился Граббе. — Ты смотри, я все же начальник полиции этого гребаного городишки.

— А я помощник военного коменданта. Ладно, ладно, не кипятись. Пошли пропустим по рюмочке коньяка…