Оранжевый туман

«Вот и всё», — думалось Виталику, — «Жизнь — рулетка. Я на волю, а Макс на восемнадцать. До двадцать третьего года. Сел в девятнадцать — выйдет в тридцать семь. И я мог бы так, а вот повезло… Выиграл в лотерею. С разрывом в один голос, представить только… Да и кто знает, где мы все будем в две тысячи двадцать третьем году».

Виталик обернулся, когда из зала суда выводили его — уже наконец-то бывших — подельников. Выглядели они на удивление спокойно, как будто не им только что объявили огромные сроки заключения, и только взгляд Журавлёва, самого младшего из них, скользил по сторонам как будто в поисках поддержки.

Виталик и Люба вышли на улицу.

— Давно хотела у тебя спросить, — начала девушка, — не хочешь — не отвечай, конечно…

— Спрашивай, — ответил Виталик, — раз уж мы решили устранить все недоразумения между нами…

— Нет, я не об этом. Я про Стивенса. Ты говорил про него следователю Люблинской прокуратуры?

Виталик усмехнулся.

— Нет, конечно. Я теперь умный. Спасибо, научила жизнь и Владимир Иванович Артюхин, что к чему. Все они одинаковы. Я должен найти Стивенса сам.

— Думаешь, удастся? — засомневалась Люба. — Ты же даже не знаешь, как его на самом деле зовут. Неизвестно даже, в России он или нет.

— Ничего, — отозвался Виталик, снова усмехаясь одними краешками губ, — Земля — она круглая, и всего сорок тысяч километров по Экватору. И судьба не дура, раз уж подарила мне свободу без малейшей на то надежды. Авось да свидимся ещё. Не сейчас, так позже. Я никуда не тороплюсь…

Так они дошли до метро «Преображенская площадь».

— Идём в метро? — спросил Виталик.

— Может, доедем на трамвае до «Пролетарской»? — предложила Люба.

Он кивнул, и они двинулись к трамвайной остановке. Виталик достал пачку и закурил сигарету.

— Я не понимаю, что происходит в политике, — признался он, — с момента выхода я хожу по разным сайтам в Интернете, пытаюсь навёрстывать пропущенное, и мне кажется, что всё ещё более запущено, чем в пятом году, складывается впечатление, что левые ещё больше ложатся под оранжевых, что скажешь?

— Ты прав, — коротко ответила Люба, — так и есть.

Подошёл трамвай, они прошли через турникет и со звоном покатились по весенней Москве. Отполированные колёсами металлические рельсы поблёскивали на солнце, контрастируя с уже просохшим серым асфальтом.

— Что такое Марш несогласных? — поинтересовался Виталик, — как ты мне опишешь это без цензуры?

— Так же, как и с цензурой, — пожала плечами Люба, — я не думала, что вашим проверяющим были интересны тонкости нашего движения, и писала всё, как есть. Закономерное продолжение тех процессов, которые мы наблюдали осенью пятого в организации у Маркина. Идёт смычка левых с либералами, красных с оранжевыми. В интересах, естественно, оранжевых, а не красных.

— Я так и понял, — кивнул он. — Надо бы сходить, посмотреть на это чудо. Следующий вроде на днях планируется?

— В эти выходные, — подтвердила она, — в субботу в Москве, в воскресенье в Ленинграде. Я сама туда собиралась посмотреть. Да, — спохватилась она, — я тебе, кажется, забыла рассказать про журналиста с Би-Би-Си… Я его встретила на декабрьском Марше несогласных.

— Ты не писала, что познакомилась там с журналистом…

— Нет, познакомилась я с ним раньше, в поезде, когда возвращались из Крыма. Его зовут Мартин, а фамилию я точно не помню, но найду, если нужно, у меня дома валяется визитка. Англичанин, занимается журналистскими расследованиями, грузил меня всякими детективными историями…

— И причём тут Марш несогласных? — насторожился Виталик.

— В том-то и дело, — улыбнулась Люба, — на Марш несогласных он пришёл как частное лицо, а не по заданию редакции… Поддержать в России свободу и демократию. Нет, ты прикинь? Твоим делом, кстати, интересовался слегка.

— Муть какая-то, — ответил Виталик, — ладно, пойдём вместе. Покажешь мне этого журналиста, если что. Судя по твоему рассказу, подозрительный персонаж. Хотя, может быть, и обычная западная сволочь.

— И ещё, — Люба словно колебалась, говорить или нет, — я не уверена, что это был он, но мне так показалось, поэтому скажу. Мне показалось, что я его видела с Маркиным на Чистых Прудах.

— С Маркиным?!

— Да. У метро. В последних числах февраля, ты сидел ещё. Они медленно шли и разговаривали. Маркина я узнала точно, а насчёт журналиста не уверена, поэтому ты имей в виду на всякий случай, может, и привиделось…

* * *

Народ медленно собирался на Триумфальную площадь. Стройные ряды ОМОНа поджидали митингующих заранее. Митинг был согласован, шествие — нет, и власти готовились к различным вариантам действий со стороны организаторов Марша несогласных.

Сами организаторы вальяжно подтягивались к самому заявленному времени. Они не волновались и не торопились, им не впервой было подставлять сторонников под дубинки ОМОНа и получать с этого политические дивиденды.

В числе организаторов был Сергей Маркин.

Он был один, без Марины. Некоторое время назад им пришлось расстаться, хотя нельзя было сказать, что кто-то из них по этому поводу сильно переживал.