Орбита мира (СИ)

Про то, как именно обеспечили возможность хотя бы полугода работы с установкой без посторонних на борту в следующую, восемнадцатую, смену и вовсе можно было писать авантюрный роман. Лет через пятьдесят, когда сроки давности пройдут.

Если пройдут.

И если останется кому писать. Бардак на Земле вызывал не самые приятные мысли о перспективах некогда единого государства. Расстрел политбюро безумной спортсменкой, два кровавых путча и сплошное кольцо бунтов и погромов на периферии СССР заставляли нехорошо задуматься, успеет ли страна увидеть новый, 1995, год, или самое позднее летом развалится на десяток независимых государств - вроде де-факто уже отколовшегося балтийского союза или охваченных братоубийственными склоками Кавказа и средней Азии.

Оставалось только держаться за работу - ради надежды, что прилежное выполнение собственных обязанностей хоть немного поможет всей остальной стране сохранить разум в безумной смуте.

Пока "Союз" выполнял маневр расхождения, Бороденко уже пробудил установку от сна и вывел антенную решётку в рабочее положение. На телеэкране словно раскладывалась причудливая головоломка. Прошлый экипаж втихушку жаловался, что даже от полусобранной установки ломило голову - казалось, что её тонкие металлические трубки и пластины антенн пересекаются наперекор законам известной человечеству геометрии. Впрочем, неизвестно, сколько в этом было правды, а сколько - обычного стресса.

Это четыреста километров до Земли не казались ни высотой ни расстоянием. Привычное к лесостепям человеческое подсознание с его фактической глубиной восприятия порядка сотни метров с первого же взгляда превращало их не более чем в красочную декорацию. А вот пятнадцать метров до "Кванта-1" с того же первого взгляда становились пятью этажами неустойчивого ажурного насеста - и вызывали настоящий страх.

Эффект накрывал практически всех, кто работал на Софоре, что мужчин, что женщин, без разницы, ещё с первых её строителей. Но теперь, когда Бороденко сам наблюдал за выходом установки на режим, ему казалось, что не так уж и лукавили все те, кому пришлось работать с шизофренической флотской конструкцией.

- В каком только дурдоме вы её чертежи у психа отобрали, - недовольно пробормотал бортинженер, и принялся за предварительную стадию подготовки эксперимента.

Не самое простое занятие. Балансировать накачку рабочих накопителей должен был специальный компьютер, но земной, ещё ранних восьмидесятых годов разработки, давно устарел и не лез в грузовик по массе, а современный космический требовал импортных деталей. Купить их вовремя и хотя бы начать сборку попросту не смогли.

Поэтому какая-то светлая голова на Земле догадалась отпечатать цветные таблицы основных режимов, выдать их оператору установки, и отправить его крутить реостаты вручную - пока все нужные стрелки не займут все нужные положения. Как при этом работает установка, на станции не знал вообще никто. Только положения стрелок и последовательности изменений настроек в каждой серии экспериментов. Шутки это порождало... соответствующие.

- Эй, Джон Гордон, сколько нам до первого залпа Разрушителя? - Степняков устал следить за мучениями товарища и решил его немного подбодрить.

- Айболит, не мешай, - Бороденко недовольно дёрнул плечами. - Я первый раз тут всё сам делаю. Иди вон, лучше, серию фотографий сделай, их с нашего ракурса тоже просили.

- Лечу, Юлик, - Степняков выхватил из креплений фотоаппарат и повернулся к люку. - Уже лечу.

- Земля, есть телеметрия, - отрапортовал командир экипажа. - Начало эксперимента по готовности Сириуса. Ведём предварительную.

- Есть предварительная, сигнал чёткий, - подтвердили с Земли. - Володя, как вы там, готовы?

- Манёвр расхождения завершён, - подтвердил Владимир Иблисов с борта "Союза". - Лёша уже в орбитальном, с фотоаппаратом.

- Подведите корабль на расстояние пятнадцати метров к модулю, - откликнулись с Земли. - Заказчик просит внешние замеры и фоторепортаж с малого расстояния.

- Пятнадцать метров, принято, - Иблисов двинул "Союз" вдоль станции. - Алексей, тебе хорошо там видно?

- Не очень, - откликнулся бортинженер из орбитального модуля. - Командир, неровно как-то идём.

Иблисов пытался вести "Союз" аккуратно, как учили. Но привычная медлительность сменилась на что-то совсем непонятное. В соседнем ложементе в недоумении крутила головой Клаудия Эньере - с её опытом пилота-испытателя никаких дополнительных указаний о внештатной ситуации уже не требовалось.

- Корабль откликается рывками, - недовольно доложил Иблисов после нескольких малоудачных попыток выровнять ход. - На команды реагирует плохо.

- Володя, уводи нас в сторону, - торопливо сказал из орбитального модуля Злотников. - Опасное сближение.

- Экипажу занять места в спускаемом модуле, - приказал тем временем Никитин. - Немедленно.

- Пошли, Айболит, - громко, чтобы услышал товарищ с фотоаппаратом, продублировал команду Бороденко. - В спускач, бегом!