Орбита мира (СИ)

- Да, не помешало бы, - согласился бортинженер. - Айболит, давай нашего гостя накорми, пока мы тут закончим, и будем думать, как дальше работать.

Кухня вызвала у Васильева очередное искреннее удивление. Больше всего - холодильник с остатками фруктов.

- Витамины, - пояснил медик. - Сами понимаете.

- Ну вы тут и живёте, - восхитился подполковник и прикончил банан. В невесомости тот ожидаемо стал не таким вкусным, как на Земле, но всё же несомненно оказался на вкус и запах именно что свежим бананом. - Наши орбитальные пайки рядом не лежат! Это кто же вас так снабжает?

- В этот раз вроде бы флот, - почему-то виноватым тоном ответил Степняков. - Кажется у подводников склад разорили.

- Фло-от? - не поверил Васильев. - Мы что, Америка что ли, чтобы флот космосом занимался?

- Кстати, о космосе, - вспомнил Степняков. - Товарищ подполковник, мы тут видели кое-что загадочное...

- Где? - Васильев почти моментально собрался.

- Сейчас гляну, над чем пролетаем, может скоро получится всё показать, - медик подлетел к иллюминатору и замер. - Так, где это мы...

- Над Китаем, - первым сориентировался подполковник. - Сейчас руины Владивостока покажутся как раз. Вон, смотри...

Окончательно Степнякова добило то, что Васильев постарался не только принять вертикальное положение, но и на мгновение вытянул руки по швам, словно на торжественном построении.

Мемориальном построении.

Исполинское горелое пятно на месте города воспринималось куда тяжелее пустоши Канаверала. Битая щебёнка зданий, обгорелые сопки и чёрная от ядерного пламени лесная засека длиной верных километров пятнадцать за городом в окружении воды смотрелись контрастной гравюрой.

- И вот каждый раз, когда мы задумываемся, нахрена это нам всё, нахрена здоровье гробить, терять людей на аварийных посадках и неполных отделениях, техников нахрена гидразином морить - туда вниз смотришь, и видишь ответ, - нарушил минуту скорбного молчания Васильев. - Такие дела, товарищ Степняков.

Первым, что он заметил, когда отодвинулся в сторону от иллюминатора, стали мрачные лица двух остальных членов экипажа станции.

- Так, - мрачно сказал Никитин. - И сколько лет мы отсутствовали? Когда вы повоевать успели?

- Что? - Васильев опешил.

- Год сейчас какой! - не выдержал бортинженер.

- Тысяча девятьсот шестьдесят седьмой, - с недоумением ответил Васильев.

- Уй, мля-а... - не сдерживаясь протянул тот. - Командир, ну мы и попали!

- Возможно, - согласился Никитин. Взгляд от пепелища на месте Владивостока он не отрывал. - В таком случае, восстанавливаем связь, и ждём помощи. Станцию нужно спасать. Товарищ подполковник, я надеюсь, вы нам поможете?

- Помогу, - напряжённо согласился Васильев. - Но у меня для вас плохие новости.

- Какие у вас могут быть для нас плохие новости? - опешил Никитин. - Чтобы ещё хуже тех, что уже есть?

- Вот эти, - Васильев мрачно ткнул рукой в иллюминатор.

Металлическое яйцо шлема космического скафандра перекрыло вид настолько внезапно, что обитатели станции нервно вздрогнули. Лица под светофильтром разглядеть конечно не получалось, но вот американский флаг и чёткая трафаретная надпись с фамилией астронавта оказались на виду. Равно как и закопчённый ствол винтовки. Смотрел этот ствол прямиком в иллюминатор.

- Что ж ты не сдохнешь-то никак, падла американская? - забыв о любых приличиях выругался подполковник Васильев.

Американская падла бликанула светофильтром и снова демонстративно постучала стволом по иллюминатору.

Флайт-коммандер Шепард намеревался во что бы то ни стало провести свою космическую инспекцию.

Глава 7

- Тысяча девятьсот шестьдесят седьмой, а? - тихо повторил Юлий Бороденко, пока оба военных готовились встречать незваного гостя. Новость оказалась не из тех, что легко переварить.

Командир экипажа и местный подполковник напряжённо ждали неподалёку от люка. Гражданских специалистов, не сговариваясь, задвинули подальше за спину. Возможно, что и зря - предоставленные только себе, те слишком растерялись.

- Интересно, как они тут ухитрились так с ума посходить? - задумался вполголоса Степняков. - У нас ведь тоже хотели, но обошлось же как-то.

- А он тебе сейчас объяснит, как, - мрачно ответил Бороденко. - Давление только уравняется в шлюзовом, и объяснит.

Гул механизмов шлюза без постоянного фона научных и бытовых компонентов станции оказался слышим куда отчётливей, чем прежде. С учётом того, кто находился сейчас на другой стороне герметичного люка, это пугало.

- Слышь, Юлий, - тихо сказал медик. - А нас-то больше.

- Что? - не понял Бороденко. - Айболит, ты о чём?

- Четверо против одного, - пояснил Степняков. - Пусть даже и с винтовкой. Он уже внутрь забрался, теперь ему нас просто снаружи расстрелять не получится.

- Жить хочет, вот и забрался, - буркнул Юлий Бороденко. - Чем ему там дышать снаружи после такого прыжка через космос, подгузником своим?

- Так я к чему веду, - медик перешёл на лихорадочный шёпот. - Он там один. Пусть и с винтовкой. Напуган. Воздуха нет. Компрессионка у него точно. Руки трясутся. Жара на борту, а ему даже толком не раздеться. С Васильева ручьём текло.