Орда встречного ветра

— Да это же просто безумие, — наконец выговорил Ларко, подтягиваясь к нам.

Судно слегка раскачивалось влево-вправо. Он размотал свой веревочный пояс, обмотал им столб. На другой конец привязал свою летающую клетку и стал поднимать ее в воздух.

— Год мы, конечно, выиграть можем, — продолжил он, — но если это чтобы половину Орды потерять…

— На Норске нам понадобятся все, весь Блок, — поддержал ястребник.

— А ты что думаешь, Карак? Ты один это болото видел.

Караколь, ни секунды не думая, принял тон беззаботно серьезный, отчего все сразу расслабились:

— Я думаю, что Фреольцы, как обычно, преувеличивают. Если нас не подведет удача и чутье, господа, то можно будет нанизать архипелаги в цепь и не шлепать особо по болоту. Особенно по краю озера. А вот что касается центральной части, то тут, однако, дело выглядит иначе… Там омут тянется больше чем сотню миль…

542

— А суши совсем нет?

— Есть только отроги и выступающие из воды скалы. Главная проблема в волнах, натурляк. Придется лезть на скалы, по возможности не покалечившись, и отсиживаться там, пока не натанцуется бурун.

— Ты себе примерно представляешь, с какой скоростью мы сможем плыть? — поинтересовался Пьетро.

Я тоже хотел задать этот вопрос.

— Плыть по волнам — дело не столь сложное, как вы себе решили, по крайней мере до восьмерки, ну а там-с, когда начнут на вас катиться горы с моря, уж лучше будет заземлиться и залечь…

— Карак, ну хватит уже!

— Ладно. Нас будет все время штормить на волнах, так что морской болезни нам не избежать, но к этому тоже можно адаптироваться. Так вам больше нравится? В общем, если срезать волны по кромке, то, думаю, милю в час можно проплыть, при нормальном ветре. Но плыть сможем не более четырех-пяти часов в день, потолок! Ясняк?

Голгот, который уж никак не рассчитывал на такую поддержку, пусть даже ироническую, а со стороны Караколя так и подавно, не смог не добить вслед:

— Если в худшем случае представить себе двести миль вплавь, то получается пятьдесят дней в воде. Ну и плюс часть по суше…

— Плюс дни на застрять, на заболеть, на прийти в чувство…

— Три месяца. Я так и сказал.

π Три месяца! Да он в своем уме? Три месяца в воде! Я окинул взглядом лица остальных ордийцев и понял, что должен что-то сделать, хотя бы попытаться:

541

— Что скажут фаркопщики? — переведя разговор, обращаясь к Свезьесту, Барбаку, Кориолис, те стояли бок о бок, словно сбились в клубок на куче тросов. — Вы плавать умеете?

— Немного, как все.

На их лицах был страх, каждый ждал, что другой что-то скажет. Ветер метал по лицу Кориолис прядь волос, прикрывая то голубизну ее глаз, то красные полуоткрытые губы. Вырвавшийся из них голос старался быть невозмутимым:

— Сани нужно будет тащить тоже вплавь?

) Все обернулись к Голготу, стоявшему к нам спиной. Он бросал охотничий бум по кромке травы, короткой дугой, хватая его резко, сухо. И снова Караколь взялся за дело:

— Ну так что, Гот? Кто потащит сани?

— Никто. Мы все оставим здесь.

— А как же подарки, письма, личные вещи? — запротестовал чуток не в тему наш добродушный старина Силамфр. Но было слишком поздно.

— Да что вы заладили как девчонки, елы-палы. Зафигачите ваши безделушки в ящик, и отправим в Шавондаси на первой посудине, что будет по пути! С собой тащить ничего не будем, ясно?! Каждый берет свой бум, нож, миску, да по спальнику. Все. Точка. Все это дело в гермоведро и вплавь за собой на веревке. Вы что решили? Что мы год сэкономим, по полям гуляя? По лагунам плескаясь? Будем отпахивать как никогда! Будем как покрытые плесенью водяные мешки, подыхать от холода, спать на кучке камней, пожираемой волнами. Все будет мокрое, вонючее, на солнце молиться будем. А сверху будет лить беспросветно, в труселя вам заливать, пока задницы ваши отогретые не

540

продырявит! Три месяца! Даже сопли пускать побоитесь, чтоб еще больше воды в воду не добавить. Это Лапсанское болото, а не голубой залив, вы, кучка носильщиков. И вы мне еще про комфорт говорить будете? Мне отец об этом болоте рассказывал, когда мне три горшка от вершка было. Акваль, говорил. В моем роду мы знаем каждый чертов клочок этой чертовой плоской земли. Никто из вас никогда больше часа за раз не плыл. У нас руки слабые, мы дышать в воде не умеем, и вы еще хотите тащить с собой по волнам плот, набитый побрякушками, дурацкими письмами и какими-то книжонками?

π Я постарался продолжить обсуждение по кругу.

— Близнецы, вы почему ничего не говорите?

Горст и Карст одновременно подняли головы. Они играли горсткой камушков, разложенных на паркете, поглощенные своим детским миром, счастливые, как всегда, и, как всегда, согласные.

— Без проблем, Пьетро. Мы воду любим, правда, Карст?

— А то.

— Чем раньше доберемся до Норского перевала, тем лучше.

— Птичники, а вы что скажете?

— Прошу прощения, что против течения, друзья, но лично я против. Лапсанское болото — это без меня.

— Из-за птиц?