Орда встречного ветра

πОдним взмахом крыла Силен очутился рядом с Барбаком, подхватил его и перенес прямо к нам. Вне заминированной зоны. Вместо ног у буксировщика было сплошное кровавое месиво. Я боялся, что он не выживет. Но он был в сознании. Оставаясь верным кодексу Кер Дербана, Эрг не воспользовался этим временем ни для того, чтобы занять более выгодную позицию, ни чтобы выстрелить. Его крыло погибло, и он был обречен вести дальнейший бой в двух оставшихся измерениях. Из всех боеприпасов у него оставалось всего-навсего три погнутых винта, которыми он отбивался от ударов Силена в воздухе и которые теперь зафиксировал на спине, плюс арбамат, прикрепленный ремнем к левому предплечью, да, может, пара стрел, несколько широких дисков, похожих на глубокие блюдца, и три выпускных троса, те запускались в ротационном режиме на очень высокой скорости, а потому назывались вертотросами.

Стратегия Силена была весьма очевидна. Взяв контроль над воздушным пространством, он таким образом получал контроль и над земным. Со своей позиции он считывал расположение мин без малейшего труда, тогда как Эргу в зарослях травы было далеко не просто определить минированные места. Преследователь мог запросто навести нашего защитника на мину. Мог и сам взорвать любую из них одним выстрелом. Вся земля была перепахана, воздушное же пространство — беспрепятственно. Первый принцип Движения соблюден. Прерия превратились в смертоносную шахматную доску, что очень затрудняло передвижения Эрга, тогда как у Силена сохранялась полная свобода удара-уклона. Эрг это знал. Он отыскивал мины, с высочайшей осторожностью перемещал некоторые из них, расчищая поле. Но Силен не давал ему ни секунды передышки, запускал в воздух пикирующие диски,

582

которые сначала взлетали в зенит, а потом обрушивались дождем по окружности заминированного поля, пресекая возможность вырваться из зоны. Эрг был в ловушке радиусом сто метров. Как только он совершал попытку вырваться из круга, Силен проносился мимо него в бреющем полете и окатывал камнями и бумерангами вперемешку. Хотел вымотать Эрга, заставить его отступить, допустить ошибку. Эрг контратаковал винтами. Он попросту не знал, что еще делать. Противник был всего в нескольких десятках метров, не более. С такого расстояния Эргу, как правило, достаточно было одного броска, чтобы прикончить врага, но только не в этот раз. Силен по-прежнему был обескураживающе скор и подвижен. Молния, так и есть. Неуловимая молния. В которую невозможно попасть, от которой невозможно укрыться, разящая прямо в цель.

Δ Давай, макака, делай вид, что выдохся. Пусть подойдет поближе. Еще ближе. У меня все мины в башке записаны, все поле целиком. «Молния расслабляется, когда доминирует. Пускай атакует, пока уверенность не зашкалит. Ждать, пока на ударе не сосредоточится, который должен тебя прикончить, пока не забудет сменить очередную, сто первую траекторию уклона». Я снова, как тогда, в свои тринадцать, слышу голос Тэ Джеркка, слышу его смех, у меня перед глазами всплывает тот бой. «Всегда момент, когда ты знать повторять. Повторять, повторять. Бить один удар, макака, ты больше не варьировать, ты вводить его в рутину твою… Снова, снова. Он истощаться. Траектории-уклоны не бесконечны. Присматриваться. Ты узнаешь одну. Одной достаточно. Одной! И тогда, Эрго, бей, и конец…». Я снова вижу его лицом к лицу с тем Диагональщиком, четвертным по молнии, который на меня тогда нехилое впечатление произвел. Тэ Джеркка в воздухе завис.

581

Не срежешь. А тот дебил все палил в него из арбамата. Тэ Джеркка уже старик был, без доспехов, без скорости. Отбивался обычной доской! Говорил со мной. Показывал. А потом, в какой-то ничем не примечательный момент, просто выпустил свой винт. Спокойно, без лишних усилий. Четвертной рухнул на землю замертво. А Тэ Джеркка еще и извинился передо мной: «Старость, макака, промазал бедро. Солнечное сплетение всегда плохо».

Прижать к земле его надо. Крылья обрезать. Двигайся резвее, макака! Не дай ему отъюлить латерально. Откадрируй его винтами, левой-правой, двойным квадратным. Так, чтоб он на третий винт нырнул. Сам-то он защитится. А вот парусина его — нет.

) Тут не нужно было заканчивать никакой Кер Дербан, чтобы понять: силы у Эрга на исходе. Он больше даже не пытался вырваться из этой ловушки, просто продолжал получать камнями по телу. Терпел, пошатывался… Отбивался, периодически отстреливался только от самых жестких ударов. Был, как раненый лев, который своим ревом пытается отсрочить момент, когда в него вопьются роковые клыки торжествующих гиен. Облака разошлись, и в свете раздетой луны Силен рассекал по небу со своей неизменно чудовищной скоростью, со своей манерой переноситься из одной точки земли или неба в другую, так что невозможно было даже примерно угадать его траекторию, когда он свернет, когда спикирует, когда и чем нанесет удар — бумом, винтом, камнями?

— Нужно ему помочь! Мы же не можем вот так просто дать Эргу сдохнуть у нас на глазах!

— Нужно всем вместе атаковать. Должен же этот ублюдок когда-то окочуриться.

— Давайте заслоном!

580